Счастье или проклятие? (СИ)

Трандуил оборачивается, окидывая взглядом высокую, слишком легко одетую для этого времени года, фигуру. Он как-то и не подумал, что накинутый им в спешке плащ - единственная теплая одежда Тора. Губы сами собой растягиваются в облегченной улыбке – такой искренней и светлой, что Тор зачарованно замирает. Трандуил вручает ему бокал вина и, подхватив под локоть, тянет вовнутрь. Впервые за свою долгую-долгую эльфийскую жизнь он благодарит Валар - за то, что вино действует на их физическую оболочку так же, как и на эльфов.

***

С этого момента все незаметно меняется. Вместе с облегчением от непредвиденно легкого решения проблемы сердце короля заполняется долгожданной радостью – в Эрин Гален возвращается его сын. Он приезжает не один, с ним странник – Арагорн, и Трандуил горд за своего сына за то, что он сумел стать другом человеку, который, как чуяло его сердце, однажды станет великим.

- Adar, - выдыхает Леголас, в порыве прижимая ладонь отца к своей щеке и целуя ее.

- Мой сын, - с тихой радостью отвечает Трандуил, вглядываясь в глаза своего наследника. Леголас повзрослел. Нет, это незаметно внешне, но его взгляд стал другим – более серьезным, осмысленным, мудрым, несущим в себе отпечаток многих воспоминаний. И Трандуил рад, что не видит в глазах сына того чувства, которое он увидел когда-то. Леголас смотрит на него с любовью, с уважением, с восхищением, но их более не пеленает мгла боли и отчаянной надежды.

Они приводят с собой Голума – странное создание, напоминающее Трандуилу хоббита. Существо внушает отвращение, но вместе с ним король ощущает и нечто, похожее на жалость. Привыкшего подавлять эмоции и во всем полагавшегося на холодный рассудок, Трандуила удивляет это чувство. Ему кажется, что стена бесчувственности, надежно хранившая его от вызванных эмоциями решений и поступков на протяжении многих тысячелетий, дала трещину. И причиной тому - любовь Барда. Теперь Трандуил не отгоняет от себя мысли о человеке и не боится их. Боль, что некогда накрывала его при воспоминаниях о Барде, потихоньку отступила. Теперь он вспоминает о нем с тихой грустью. И благодарностью.

Леголас с Арагорном гостят в Лихолесье около месяца. Трандуил не хочет думать о том, что связывает этих двоих, – для него достаточно того, что Леголас выглядит довольным жизнью. И даже счастливым. И на душе отца царит спокойствие и умиротворение. А спустя месяц сын снова отправляется в странствия, и Трандуил возвращается к привычному для него образу жизни.

***

Тор так и не вспомнил того, что произошло в ту ночь. Он всё также подолгу пропадает где-то – видно, в своем Асгарде, как он называет царство Эру, - а потом вновь возвращается и ведет себя, как ни в чем не бывало. Трандуил чувствует себя вполне удовлетворенным, хоть иногда и ловит себя на том, что внимательно вглядывается в лицо Тора, пытаясь рассмотреть хоть намек если не на воспоминание, то, хотя бы, на тень желания. На скрытую страсть, которая бросила их в объятия друг друга. Ищет, но не находит – ни во взглядах, ни в его действиях. Тор ведет себя с ним как прежде – грубовато-ласково, доброжелательно и легко – словом, так же, как и с остальными. Будь он на несколько тысячелетий моложе, то, несомненно, ощутил бы обиду. Молодой Илли весьма трепетно относился к подобному пренебрежению. Сейчас же Трандуил лишь удивляется. Или пытается убедить себя в этом.

Но, в общем, он находит в себе силы признать, что общество жизнерадостного Тора ему нравится. Не только из-за того, что на нем так замечательно оттачивать свое остроумие, но и потому, что Тор весьма деятельный, бесконечно, по-взрывному жизнерадостный и очень живой. Трандуилу будто передается его энергия. Тренироваться, охотиться и трапезничать друг с другом становится почти привычкой.

Но иногда, ведомый внезапным порывом, Трандуил грациозным жестом отбрасывает назад волосы, обнажая шею; одаривает Тора краткими, будто смятенными взглядами, затемненными трепещущими ресницами. Или позволяет губам дрогнуть в неожиданно ослепительной улыбке… И тут же одергивает себя, будто устыдившись приемов, которые так любил использовать Илли. Потом, уловив какие-то энергетические потоки, удивленно возвращает взгляд – иногда кажется, будто Тор поддается его действиям. Наверное, кажется. «Точно кажется», - поправляет себя Трандуил, натыкаясь на добродушное выражение лица. Хмурит брови и отворачивается, еще больше ввергая Тора в замешательство. И даже не представляет, как тяжело бывает богу проглотить внезапно накативший к горлу ком.