Счастье мне улыбалось

Возвращаясь к рассказу о своей работе в ГИТИСе, должна сказать, что те несколько лет были для меня нелегкими и в смысле физическом. В то время я была загружена в театре, а после занятий со студентами приходила домой уставшая, поскольку на уроках приходилось много говорить, объяснять. Петь вечером спектакль было трудно: такова специфика моего голоса – он у меня легкий, и любая перегрузка сразу же сказывается.

Итак, я приняла решение отказаться от художественного руководства курсом и оставила себе только двух учениц-вокалисток. Они потом хорошо сдали выпускные экзамены, и их приняли в труппу нашего театра. Одна из них, Таня Константинова, и сейчас работает, уже заслуженная артистка, а другая ученица, Надя Дементьева, несмотря на то что была очень хорошая певица, ушла из театра – вышла замуж и уехала в Австралию.

Прекрасная леди и другие

В 1961 году Театр оперетты переехал с площади Маяковского на Пушкинскую улицу – в одно из лучших театральных зданий Москвы, в котором до этого размещался филиал Большого театра. В то время в Кремле было закончено строительство Дворца съездов, предназначавшегося в первую очередь для партийных, комсомольских, профсоюзных съездов, различных международных форумов. В остальное же время в огромном зале на 6000 мест предполагалось проводить концерты, давать спектакли, тем более что сцена, да и все здание были оборудованы самой современной аппаратурой.

Сцена была очень большая, вот и решили, что осваивать ее должен коллектив самого большого театра страны. И Кремлевский дворец съездов (КДС) стал второй сценической площадкой прославленного ГАБТа, хотя по акустике вовсе не годился для оперных спектаклей – звук певческого голоса там не летит в огромный зал, и его приходилось усиливать. Но оперу нельзя слушать при помощи динамиков – получается не живое восприятие музыки, а обыкновенная трансляция.

Естественно, что среди музыкантов, артистов Большого театра было много недовольных тем, что теперь им предстоит выступать на такой «нетеатральной» сцене. Немало было недовольства и из-за того, что с появлением у Большого второй площадки у него отняли уютный филиал.

Кроме того, и среди театралов, и в самом Большом некоторые были возмущены тем обстоятельством, что в бывшем здании филиала теперь разместится Театр оперетты: «Как это так! На сцене, где пели Шаляпин, Нежданова, Лемешев, Козловский, теперь будут танцевать канканы?! Будут петь о красотках кабаре?!»

Понять недовольных было можно: ведь в здании на Пушкинской улице всегда звучала только серьезная музыка. Со времени его постройки в 1894 году и до 1904 года здесь была знаменитая Частная русская опера Саввы Ивановича Мамонтова. Здесь дебютировал Ф. И. Шаляпин, здесь в качестве оперного дирижера начал работать сам С. В. Рахманинов. И потом, уже после театра Мамонтова, в здании выступала еще одна известная оперная труппа – С. И. Зимина, тоже много сделавшая для развития русской музыкальной культуры.

Определенная ревность артистов Большого театра была оправданна, но на нас все эти их настроения особенно не отражались, тем более что решение о переезде в здание на Пушкинской улице принималось не нами, а на самом «верху». Да и с артистами привилегированного, обласканного вниманием властей театра мы особенно не общались: у них была своя жизнь, у нас – своя. Кроме того, нам тогда и без того хватало проблем, связанных с освоением незнакомого помещения.

Хотя мы и перебрались в большее здание, особой радости я не припомню. Несмотря на весь этот шик – зрительный зал с позолоченными ярусами лож, красивое фойе, – условия для актеров лучше не стали: в гримерных было так же тесно, так же неуютно, как и прежде. Конечно, мы понимали, что в старых театральных зданиях это неизбежно. В этом я лишний раз убедилась, когда побывала в Ленинграде, в Александринке, в некогда императорском театре, – там гримерные тоже весьма скромные. В БДТ у Товстоногова условия и то были лучше, хотя тоже не ахти какие. А вот в нашем бывшем здании на площади Маяковского после реконструкции у актеров Театра сатиры артистические комнаты теперь намного лучше прежних, да и других удобств стало больше.