Счастье обретения

Новость подействовала на нее самым удручающим образом: и так бледное лицо стало смертельно бледным. Родные Анхела даже не потрудились сообщить ей о спасении мужа! Голова Эмилии поникла, их очередная жестокость поразила ее в самое сердце.

Повисла гнетущая тишина, всем стало не по себе.

— Бывают такие моменты, как в данном случае, когда родные, живущие врозь, неожиданно совершают поступок, не успев подумать, — смущенно заметил советник Фонтейн. — Мы сами узнали о происходящем только благодаря запросу нашего посольства в Аргентине к нам в министерство. Им требовалась определенная информация, чтобы выдать паспорт вашему мужу для возвращения на родину.

Эмилия продолжала молчать. Она так пристально разглядывала ковер у себя под ногами, что глазам стало больно. Вероятно, Лусиано уже объяснил Анхелу, почему он не взял ее с ними в Аргентину. И о той лживой истории, напечатанной о ней в бульварной прессе через три месяца после исчезновения Анхела. Грязная сплетня и публичное оскорбление окончательно подорвали ее душевные силы и вынудили покинуть дом семейства Фагундес, чтобы не лишиться рассудка.

Эррол Фонтейн, не дождавшись никакой реакции от Эмилии, бодрым тоном стал излагать дальше:

— На данный момент мы имеем от вашего мужа настоятельную просьбу выяснить, почему вы не были поставлены в известность. Он не в курсе, что его родственники забыли поставить в известность нас.

Эмилия наконец нерешительно подняла на него глаза.

— Это правда?

— По-моему, ваш муж недвусмысленно дал понять, что с нетерпением ждет встречи со своей женой… — сказал офицер полиции и улыбнулся, чтобы успокоить ее.

Эмилия перевела взгляд на него, в ее глазах светилось изумление и недоверие.

— Анхел с нетерпением ждет встречи… со мной? — От волнения ей не хватило дыхания и последние слова она произнесла почти шепотом.

Может, она ослышалась?

— Как вы уже знаете, ваш муж прилетел в Нью-Йорк, там пересел в вертолет и сейчас направляется к Бостону, где и совершит посадку на частном аэродроме. Мы отвезем вас туда.

Возможно, так ему удастся избежать внимания журналистов разного толка.

— Он хочет видеть меня?! — У Эмилии вырвался резкий смех, угрожающе похожий на истерический.

Она отвернулась и прикрыла ресницами глаза, чувствуя, что вот-вот расплачется. Ей бы остаться сейчас одной, а не сидеть под взглядами посторонних людей. Наверняка они в курсе ее запутанных отношений с Анхелом. Придется привыкнуть и к этому, теперь она знает, что для журналистов, работающих в средствах массовой информации, нет ничего святого. Поведение же семейства Фагундес объясняется именно их деятельностью. Вон сколько времени прошло, а их отношение к ней не изменилось.

После исчезновения Анхела ФБР провело тщательное расследование по всем направлениям, к которому привлекались следственные органы тех стран, в которых были отделения банка Фагундес. Финансовые эксперты проверяли платежеспособность банка. Подозревали мошенничество, вымогательство, даже двойную бухгалтерию. Проверяли вероятность связей председателя правления банка, каковым являлся Анхел Фагундес, с преступными синдикатами. Не обнаружив ничего, подтверждающего эти версии, следователи все внимание перенесли на ближайшее окружение Анхела, на членов его семьи. Проверялась версия, по которой кто-то из них мог нанять профессиональных убийц. чтобы избавиться от него, пока он находился за границей. Проверено было все и вся, допрашивали всех, задавали бесконечные вопросы, не смущаясь, что вторгаются в глубоко личные дела опрашиваемых людей. Анхел был слишком богат и слишком заметной фигурой в международном банковском деле, чтобы его исчезновение не вызвало подозрений, касающихся всех, кто был так или иначе связан с ним. Но ни один человек не пострадал в результате проводимого расследования так, как пострадала Эмилия, его жена, которую снобствующие брат и сестра Анхела втайне презирали, жена, которая мгновенно стала козлом отпущения и виновницей несчастья. Лусиано с Эстеллой набросились на нее как голодные крысы. Прежде всего ее обвинили в том, что Анхел сам вызвался поехать проверять отделения банка в странах Латинской Америки, хотя мог послать кого-то из служащих банка.

— В таких случаях, как этот, мы, как правило, организуем охрану на период изоляции пострадавшего, — заметил Эррол Фонтейн, — но ваш муж категорически отказался от нашей поддержки.

— Думаю, Анхел сказал, что лучше тюрьма, чем ваша опека, — сказал офицер Рикмэн, еле сдерживая улыбку.

На низком журнальном столике перед Эмилией появилась чашка с чаем.

— Вы пережили сильное потрясение, — доброжелательно сказала констебль Бейтс. — А вам еще предстоит сегодня встреча с мужем.