Счастье оптом

Михаил распахнул передо мной дверь, пропуская вперёд. Пришлось идти навстречу очередным подаркам судьбы. Когда они сами в руки так и прыгают, кто я такая, чтоб отказываться?

— Мишенька! — обрадовалась нашему визиту ухоженная женщина лет… от сорока до восьмидесяти. Есть такой тип людей: неопределившийся с возрастом. Вот и Юнона Андреевна — так её звали — не определилась. Она улыбалась и становилась чуть старше, поворачивалась спиной, и превращалась в девушку едва за сорок. — Наконец-то вы пришли!

Я обернулась к Золоткову, тот приобнял меня за плечи и осторожно подтолкнул вперёд.

— И я рад вас видеть, Юнона Андреевна, — проговорил, выставляя меня вперёд, будто прикрываясь. — Знакомьтесь, Маргарита. Это о ней я вам говорил.

— Какая прелесть!

В меня вперились цепким проницательным взглядом. Я обратила внимание, что глаза женщины хоть и не обрамлялись множеством морщин, но обладали той самой силой, что обретают лишь люди, прожившую долгую непростую жизнь. В них были знания, мудрость и самый настоящий сканер, способный разглядеть во мне множество мелких недостатков в считанные секунды.

— Вы напугаете мою девушку, — спокойно проговорил Михаил спустя небольшой промежуток времени в затянувшейся тишине. — Если она меня бросит, придётся винить во всём вас. Вы разобьёте сердце несчастному кардиологу.

— Ох, милый, — Юнона Андреевна скупо улыбнулась, — этого никак нельзя допустить. Люди с разбитым сердцем невероятно опасны — они заражают всех вокруг своим несчастьем, как гриппом. Скорее, Маргарита, займёмся делом, пока не поздно.

Женщина двинулась вглубь помещения, лавируя между рядами одежды и манекенов, а я оглянулась на Михаила, собираясь показательно нахмуриться. Только он мне подмигнул. Так легко, совсем по-мальчишески. И, взяв за руку, повёл за Юноной, вызывая у меня жуткий раздрай внутри. Чувства растерянности, удовольствия, смятения и непонимания сплелись в клубок, не собираясь помогать мне их распутывать.

Помогла Юнона Андреевна.

— Сюда, милая, — сказала она, указывая на шикарное полу кресло, обитое сиреневым велюром. Сама она села напротив и посмотрела на моего спутника, напомнив: — Мишенька, примерочные там. Три костюма на выбор, как ты и просил.

— Да, но… — начал он.

— Иди, мой хороший, как только мы определимся с вариантами для Маргариты, найдём тебя. Правда?

Она улыбнулась теперь уже мне. Я кивнула:

— Конечно.

Михаил ещё немного постоял, но не найдя что возразить, ушёл, куда послали.

— Ну вот, — радостно объявила Юнона Андреевна, — а теперь скажите мне, Маргарита, вы знаете, что именно сейчас в моде?

— В моде?

— Одежда, обувь, аксессуары, — подсказала она.

— Ну…

— Названия любимых торговых марок? Брендов? Есть предпочтения?

Отчего-то сложилось стойкое ощущение, что меня пытаются унизить. Эта хорошо одетая ухоженная женщина смотрела на меня снисходительно, а говорила с нотками нетерпения и насмешки. Но, возможно, всё это мне лишь почудилось?

— Я люблю удобные вещи, Юнона Андреевна, — ответила, стараясь быть максимально вежливой. — Такие, чтобы чувствовать себя женственной, но не манекеном. В одежде и обуви должно быть комфортно, даже если она покупается на один вечер. Я не хочу весь вечер задыхаться в слишком узком платье или едва передвигаться, боясь упасть с каблуков и сломать себе шею.

— Вы не из модниц, значит, — сделала свой вывод женщина, медленно, с теперь уже ощутимой долей презрения рассматривая мой наряд, подобранный совсем недавно Хельтрудой.

И вот, будь я в своём старом сарафане и затёртых босоножках, смутилась бы скорее всего. Но не теперь. Теперь я начинала сильно злиться. Чуть подавшись вперёд, сказала тихо, но уверенно:

— Не модница. Но очень хочу, чтобы Мише было спокойно рядом со мной завтра. Могу одеться в своё, и — больше чем уверена — не упаду в грязь лицом. И его не уроню. Но он предпочёл привести меня к вам, и я не отказала. Мне важно угодить ему, а ему — по всему видно — важно ваше мнение. Пусть завтра, на свадьбе Гали, он будет уверен в своей паре. Это мы с вами можем ему дать? Вы поможете выбрать подходящее платье? Или?..

Тишина, последовавшая дальше, застала меня врасплох. Юнона Андреевна обдумывала мои слова дольше, чем хотелось бы. И моя злость начала набирать обороты. Я уже готова была послать её к… модным клиентам, но не успела.

— Вы правы, Маргарита, — постановила генеральша из мира от кутюр. — Мишеньке это важно. И, несомненно, он прав в том, что доверился именно мне.

Тут она прищурилась, вздохнула глубоко, от чего крылья носа затрепетали, и… заулыбалась. Весело, даже задорно, совсем не как раньше.

— Мы ей покажем! — поднимаясь, сказала Юнона Андреевна. — Пойдёшь в белом!

— Как, в белом? — опешила я.

— Молча. С загадочной улыбкой, — подмигнула женщина. — Переплюнем невесту! Если эта змея решила играть не по правилам, и пригласила Мишеньку на свою свадьбу, то чем мы хуже?

— Ну, подразумевалось, что мы лучше, — вслух пробубнила я.