Счастье по обмену (СИ)

— двадцать? Пятнадцать? Он старательно избегал возможности быть пойманным в неугомонные руки бывшего одногруппника, но тут его отточенный годами нюх, похоже, дал сбой.

Роман приблизился к Степану, который, дыша терпковатым алкоголем, начал азартно погружать его в мир собственной проделки. Да и сбежать было некуда — заинтересованно к разговору прислушивались служащие бара.

Светлые, как у всех рыжих, глаза Степана горели фанатичным огнем, также, как у людей, которые знают, что правда за ними. Он говорил, хихикал, и уже точно знал: Роман согласится на любую сделку, на любую предложенную шалость.

Потому что сам Роман уже размяк от этого всего внимания здесь, в этом средоточье порока, ежедневной радости жизни, всеобщего подчинения. Вся империя — самый крупный отель «Самара-сити», под крышей которого функционировали не только гостиница, многочисленные лобби-бары, самая крупная дискотека, бизнес-отель, работала слаженно и верно.

Построенное отцом здание, заложенные традиции, нормы работы, отобранный руководящий состав не допускали ошибок. И потому Роман дирижировал давно слаженным оркестром легко, без особого напряжения кисти, не вкладывая душу в решение возникающих проблем.

Используя любую возможность улизнуть из кабинета по официальному и не очень поводу, будь то встреча с высокими гостями, или профессиональные семинары по гостиничному делу за границей, он будто бы и был и не был настоящим владельцем семейной империи.

Словно его нахождение здесь — только вопрос времени, как приглашенного по необходимости специалиста, эксперта.

Несмотря на некоторую отстраненность начальства, подчиненные Романа боялись и уважали.

И сейчас, если даже и прислушивались к разговору босса с другом, не позволяли себе удивиться.

— Так вот, друг мой милый. Предлагаю доказать, на что ты способен, мистер «самый крутой отельер», — даже виски не перебило язвительность в голосе. — Тут-то доказывать ничему ничего не надо. Тот же самый Сева тебя подстрахует лучше некуда. А вот сможешь ли ты на пустом месте, в чистом поле, показать свои умения?

— Пфф… - фыркнул Роман. — Что бы я? Да я… Да ты меня с кем-то путаешь.

— А вот и нет. Докажи, докажи.

— Да докажу я. Что, думаешь, самый умный? — слова Степана задели потаенные струны души в Романе. Одногруппник наступил на излюбленную мозоль мистера «Самый крутой отельер» по версии самарских соцсетей. — Что нужно делать? На раз плюнуть.

— Ну и отлично. А сделаем мы вот что. — Степан разлил коньяк в «бренди глас». -Найдем сейчас самую отстающую гостиницу в городе и отправим туда тебя.

Яковенко сделал большие глаза.

— Я тебе сраный шоу-мен, что ли?

— Да погоди ты ругаться, — нетерпеливо перебил его Степан. — Слушай друга, я дело говорю.

Степан взял в руки сотовый телефон и начал шаманить в нем. Найдя, видимо, то, что нужно, расплылся в довольной улыбке.

— А вот и гостиница. Смотри!

Перед глазами Романа в размытом фокусе предстали фото гостиницы в винтажном антураже: советские койки с драными одеялами, заклеенными синей изолентой окнами, косыми стульями.

— Ты что, хочешь меня отправить в клоповник к бомжам? — недоверчиво скосил он глаз на рыжего.

— Ты что, каким бомжам? Там проживают вполне себе приятные люди. — Степан открыл несколько отзывов.

— «Горите в аду!», «Срань господня, что за номера!»… — начал читать озадаченный Роман.

Степан быстро отобрал сотовый телефон из рук Яковенко и заблокировал смартфон.

— В общем, по-моему, отличное предложение! Ты как? Слабо?

Роман отхлебнул виски.

— Да будь ты мужиком, наконец! Покажи, на что способен! Поднимешь за месяц гостинку, тебе — почет и уважение. Нет — позор на всю Россию-матушку. Как тебе такая перспектива?

Яковенко поморщился, будто у него заболел зуб.

— Вот гад ты, Крестовский. Гад и есть. Ползучий.

— Это значит «да»?

— Это значит «пошел к черту»!

Они помолчали, гипнотизируя друг друга взглядами. Никто не отводил глаз, и со стороны могло показаться, что они могут замереть так на всю ночь, пока не уснут пьяным сном.

Но тут Роман резко отмер.

— Не могу на месяц. Дела. — Он вздохнул, развел руки в жесте мол, сам понимаешь.

— Тогда на три недели?

— На две.

— Идет.

В глазах Степана полыхали костры. Он неожиданно ударил ладонью о стойку бара, от чего в глубине тоскливо задребезжали бутылки с алкоголем.

— О! Я придумал, как усложнить операцию!

Роман прикрыл рукой свои глаза. Кажется, начиналась алкогольная карусель.

— На твое место мы посадим управляющего той гостинки.

Яковенко сразу выпрямился.

— Ты что, сдурел? Совсем ошалел? Давно по щам не получал?

— Спокуха! Никто не навредит твоему отелю. И твой Кузнецов постарается, подстрахует. Ничего не случится с твоей не-на-гляд-ной империей.

Роман подумал, что Степан не так уж и пьян, каким пытается казаться. Но мысль эта бабочкой пролетела и растворилась в алкогольном тумане.

— Две недели ты там руководишь, две недели тот парень — тут. Согласен?

— По рукам, — ответил уже невменяемый Роман.

— И да, не волнуйся, все беру на себя, все устрою в лучшем виде. Повеселимся, братуха! — он ударил Романа по плечу, и тот, покосившись, чуть не упал со стула.