Счастье по принуждению (СИ)

— И вещи не отдали, — вываливаю я на Кирова уже все до кучи. — Пока у нотариуса не подпишу, что на машину не претендую. Они теперь сыростью провоняют. А как я могу не претендовать, если, по крайней мере, ее половина — моя. Я бы могла отопление в доме сделать… У меня там сапоги, шуба норковая остались. Мне мама с отчимом на двадцать лет дарили. Куртка осенняя и крем по-акции. Я сразу много купила… Ммм… — мычу, как дурочка, потому что в этот самый момент Киров снова меня целует.

Точнее, затыкает мой истеричный словесный понос поцелуем. Делает это профессионально, со вкусом, зная, где надавить, чтобы мой рот, в конце концов, открылся по-назначению и начал ему отвечать.

Что я делаю? Но остановиться и оттолкнуть Тимура не могу. Просто потому что мое тело безумно изголодалось по мужчине. А главное — этот мужчина именно такой, каким представляют себе женщины любовника в фантазиях. С животной подачей, горячий, наглый. Такой, что бабочки в животе отключаются от гормонального передоза.

— Катя, — хрипло выдыхает Тимур, на секунду оторвавшись от моих губ. Притягивает меня к себе крепче, сжимает, зарывается пятерней в волосы и снова врезается поцелуем в губы.

Наглые мужские руки, спускаясь вниз, оплетают мое тело и ныряют по бёдрам под юбку. Губы скользят по щеке и впиваются в шею. Моя голова кружится , дыхания не хватает, а трусики промокают насквозь. Нужно как-то остановить это безумие!

Нельзя спать с начальником, Катя!

Но ведь это то, что сейчас мне так нужно — почувствовать себя желанной женщиной. С НИМ! И… ничего ведь критичного не пока происходит. Просто ласки. Ну да, немного откровенные и…

Резким, неожиданным движением Тимур разрывает колготки по шву и ныряет пальцами под шов моих трусиков.

— У тебя все будет, все что нужно, девочка… Сладкая, красивая, — горячо шепчет мне на ухо и прихватывает зубами сережку. Врезается в меня пальцами снизу и перехватывает второй рукой за шею, заставляя смотреть себе в глаза.

Но вместо возбуждения- это оказывает на меня эффект ушата холодной воды.

— Нет! Стойте! — Прихожу в себя и выкручиваюсь из рук Кирова. — Нет! Мне ничего не надо. Я не могу так! Пожалуйста!

Как школьница одёргиваю юбку и вжимаюсь спиной в кафель.

Волна стыда накрывает с головой. Сердце колотится в рёбра. Что Тимур обо мне подумал? Что я готова стать содержанкой? Спать с ним за подарки? Бред какой-то…

— Бляя… — тихо материться Тимур. — Кать…

Тянет ко мне руки. Я дёргаюсь от них, но он все равно кладёт их мне на плечи. — Ты все не так поняла. У тебя будет все что нужно не за секс. А просто. Считай, что это рабочие подъемные…

Я поднимаю на Кирова глаза и даже не прячу шока. Что он несёт? Его пальцы побывали внутри меня. Какое ещё просто?

— И да, — громко втягивает воздух через зубы Тимур. — Чертовски тебя хочу. С первого дня.

— И что мне теперь с этим делать? — Спрашиваю эхом.

Я действительно не знаю…

— Ванную мне освободи, — усмехается Тимур. — У меня от смеси уже кожу стянуло, — наклоняется к моему уху так близко, что я перестаю дышать, — И беги, мокренькая трусиха… А то я тебя все-таки съем.

Невозмутимо отстраняется и стягивает с себя футболку. Подходит к раковине, включает холодную воду и обдаёт себе лицо.

Я не могу оторвать глаз от его татуировки на спине. Она манит прикоснуться. Рисунок вздрагивает и играет объемностью на мышцах, будто живой.

— Все-таки вместе в душ пойдём? — Ловит меня «на горячем» Тимур.

Вспыхиваю и вылетаю за дверь.

Убейте меня! Кажется, я по-настоящему небезразлична своему начальнику.

Глава 19

Катя

Тимура нет. Охрана молчит. Его телефон недоступен. А я не нахожу себе места. Просто схожу с ума от абсолютно полярных чувств: волнения и жгучей ревности. Убили, ранили, посадили? Или он просто где-то отдыхает с женщинами? С мужчинами?

Наши поцелуи в ванной вот уже двое суток не выходят из моей головы. Я присвоила мужчину? Господи, какая же дура! Он даже не подошел ко мне после случившегося, не попробовал поговорить. Да, я избегала, но он то знает, где меня искать…

Сердце периодически забывает стучать. Я дергаюсь на каждый шорох за окном. Гоняю по-кругу чай. Он не лезет.

Все-таки задремав прямо за кухонным столом, просыпаюсь от хлопка входной двери и вылетаю в прихожую.

Смеряю Тимура взглядом с ног до головы. Жив. Цел. Пьян?

Внутри вскипает яркость.

— Сейчас четыре утра, — вырывается у меня. — Вы можете хотя бы предупреждать, что живы?!

— Ты почему не спишь? — Совершено спокойно интересуется Киров и сбрасывает с ног ботинки. Слегка покачивается. — Если бы что-то случилось серьёзное, тебе бы сообщили.

Проходит мимо меня, задевая плечом. Начинает раздеваться прямо в коридоре. Бросает на пол пиджак, расстёгивает рукава рубашки, вытаскивает ее из штанов и идёт в ванную.

На мгновение мне кажется, что пахнет какой-то гарью. С улицы? Соседи, может, что-то жгли?

Внутри все клокочет. Ты, Катя, дура! Поцеловал тебя мужик, а ты растеклась. Нафантазировала. Курица!