Счастье по рецепту

Растопка печи тоже уже стала привычкой. Почти не глядя сунула в топку несколько поленьев, чиркнула спичкой, и язычок пламени облизал бересту. Отодвинула заслонку, которую закрывала каждый раз, когда огонь в печи угасал, и долила воды из ведра в чайник на плите. Есть не хотелось, множество малюсеньких тарталеток вполне заменили полноценный ужин, но пить чай без всего я не любила. Вытащила из шкафа с моими продуктами пакетик апельсинового печенья и села на подоконник ждать, когда заварится чай.

Солнце уже скрылось за горизонтом, янтарные всполохи на небе сменились серыми туманными облаками, вот-вот на город опустится тьма. Мне нравилось это время суток, оно имело какую-то особенную, волшебную атмосферу. Жара спадала, сменяясь ночной прохладой, ароматы цветов становились ярче. Самый приятный из них я знала – так пахли фиалки, которые распускаются только по ночам.

Короткий взгляд на усыпанное звездами небо, и я заулыбалась. Еще не прошло и недели с моей смерти, но я уже успела привыкнуть и даже стать чуточку счастливей, чем была когда-то. Наверное, если бы не умирала там, на Земле, а решила покинуть родной дом из желания посмотреть другой мир, я бы уже просилась обратно. Все-таки многолетняя привычка засыпать под глупые видео в интернете была сильной, да и желание включить сериал, пока готовлю, никуда не делось.

Но там меня больше не ждали. Да и, честно сказать, и при жизни не то чтобы жаждали иметь со мной дело. Всему виной был мой эгоизм, как говорила мама. Я не была эгоисткой, но ей ведь лучше знать, верно? Сейчас я понимала, что мысль о том, что я плохая и бесполезная, поселилась в моей голове не просто так.

Вода забурлила, и крышечка чайника, подпрыгивая, позволяла каплям выплескиваться на раскаленную плиту с шипением. Я поспешила снять его с печи, налила чай в кружку и вернулась на подоконник, задумчиво жуя печенье.

С конца улицы, где располагалась таверна Ивона, донеслись крики. В ночной тишине был слышен любой разговор, который происходил даже на площади, а уж мужские пьяные скандалы тем более. Они случались каждый вечер, но заканчивались так быстро, что я и внимания на них не обращала. Сегодня же все было иначе.

Я отчетливо слышала некоторые фразы, которые заставляли напрячься. Отставила кружку и, поудобнее усевшись на подоконнике, высунулась наружу.

– И что ты собрался делать? – кричал кто-то заплетающимся языком.

– Заберу и все! Заберу! – отвечал ему другой, не более трезвый мужик. – Оно принадлежит мне, я заплатил!

– В доме ведьмы теперь девчонка живет!

– И что? Она не имеет права…

Дальнейший разговор я не слышала. Голоса заглушило ржание лошади Тиммиона, которую он оставил на ночь привязанной у навеса.

Страшная догадка заставила меня выбежать в гостиную. Трясущимися руками подвинула диван к входной двери, после чего заперла все окна. Мало ли, о какой девчонке говорили те люди, но если обо мне, то лучше подстраховаться. Недолго думая, перетащила матрас и одеяло из спальни в баню. Заперла дверь, повесила фонарь на гвоздь и улеглась на полке. После дневного купания здесь все еще было жарко и влажно, но толстый матрас не должен сильно пропитаться. Правда, завтра его придется просушить на солнце, но лучше я сегодня переночую в бане, где меня точно искать не станут.

Тот мужик говорил, что должен что-то забрать. Я ему неинтересна, если он имел в виду этот дом, конечно, так что он просто зайдет, заберет то, что ему принадлежит, и уйдет.

Знать бы еще, что именно. Я бы и сама отдала, но все, что видела в этом доме, не представляло никакой ценности.

Мои подозрения, к несчастью, оправдались. Заснуть не удалось, поэтому спустя долгое время мучительного ожидания я услышала громкий стук в дверь. Стучали так сильно, будто старались вынести ее вместе с косяками, а следом раздалось громкое, еле внятное:

– Открывай!

Я сжалась в страхе, зажмуриваясь. Незваный гость не переставал долбить в двери, а я молилась, чтобы Тиммион услышал его и пришел на помощь. Хотя бы отпугнул своим появлением!

Раздался звон стекла и грохот чего-то тяжелого от удара об пол. Я выскочила из-под одеяла и, схватившись за ручку двери, потянула ее на себя. Мной двигал леденящий кровь ужас, я не знала, что делаю, и боялась, что задвижка не выдержит. Будто моих сил хватило бы на то, чтобы удержать дверь, если пьяный мужик решит ее выбить.

ГЛАВА 10

Следом за звоном стекла послышались попытки мужика влезть в дом через окно. “Гость” пыхтел, матерился, но вскоре раздался глухой “шмяк”, и все стихло. Но не надолго. Шаркающие шаги раздались совсем рядом, прямо за стеной, и я еще сильнее стиснула пальцы на дверной ручке.

– Золото забрала и подохла, негодная!

Вздрогнула от страха. Кричал мужик прямо за дверью, и я, чтобы не услышал меня, затаила дыхание.