Счастье в декларацию не вносим (СИ)

– Уже осмотрел. Говорит, ничего критичного, вот-вот прочухается.

– Уволен.

– Кто?

– Вы.

– За что?!

– А если этот дурак в себя придет и ещё кого-нибудь в заложники возьмёт?

– Так я с ним пару полицейских оставил.

– Восстановлен, – буркнул старший а’Дагд.

– Служу отечеству! – рявкнул младший, от усердия глаза выкатывая. – Разрешите приступить к опросу свидетелей?

– Приступайте, – будто неохотно отозвался сеидхе. – И не забудьте написать рапорт. С подробным изложением причин вашего присутствия здесь, да ещё в компании госпожи Данери, находящейся в разработке.

– Есть!

– Госпожа Данери сама могла бы ответить, – решила-таки подать голос Эль, правда со стула не поднимаясь.

– Клятые демоны, да снимите вы маску! – огрызнулся капитан, оборачиваясь без всякого желания. – Вы представить не можете, насколько дурацкий у вас вид.

– Почему не могу? – пожала плечами таможенница. – Могу. Вас-то я в ней не раз видела.

– Что вы хотите сказать?

– Ничего. В смысле, я что хочу, то и говорю.

– Вот именно! – вызверился сеидхе. – Вы на самом деле говорите, что хотите! И творите, между прочим, тоже. Хранители! Такое впечатление, что вы нарочно лезете во всё дерьмо, отмеренное Рагосу!

– Странно, у меня сложилось совсем другое впечатление, – снова повела плечиком таможенница. – Что во всё… во все неприятности втравливаете меня вы. Или ваши сотрудники. Или ваши родственники. Или ваши сотрудники, по совместительству являющиеся вашими родственниками.

– Да снимите вы маску! – рявкнул а’Дагд, бледнея до нежно-сливочного цвета – вот как его разобрало!

– А СМБ гарантирует, что здесь безопасно? – елейным голоском осведомилась девушка.

Сеидхе ничего гарантировать не стал, а просто промаршировал к Эль и содрал с неё шлем, едва не прихватив ещё и клок волос.

– Зачем вы устроили этот спектакль? – рыкнул тихонько, полушёпотом.

– Я? – искренне изумилась таможенница. – Может, это я рассылаю извещения и даже не удосуживаюсь свою физиономию показать? Я спихиваю… кого-нибудь на самого мерзкого подчинённого, который нашёлся в управление? Я подсылаю братьев со слёзными историями? Я прошляпливаю… прошлепаю… Хлопаю ушами, пока взбесившиеся купидоны народ травят? А, может…

Нет, причины для возмущения у Эль не кончились, она даже и до середины списка не дошла. Просто сложно негодовать, когда тебя как куклу поднимают, да не просто со стула, а над землёй и яростно целуют. Впрочем, таможенница честно попробовала донести до «безопасника» свою точку зрения: брыкалась, пыталась отвернуться, дрыгала ногами и даже кулаком по литому плечу вдарила. Но, как известно, разум обычно проигрывает грубой силе.

Ну а потом уж она как-то и подзабыла, что сказать хотела.

– Альтернативой была пощёчина? – пробормотала Эль, таращась в глаза цвета бренди.

– Традиционно, – прогудел а’Дагд.

– Я тебе сейчас врежу, – пообещала таможенница.

– Валяй, – великодушно разрешил сеидхе.

– Отпусти меня.

– Не хочу.

– На нас смотрят!

– Не сомневаюсь.

– Я сейчас тебе врежу.

– Ты повторяешься.

Девушка буквально кожей прочувствовала, как снова наступил Тот Самый Момент, в смысле, когда нужно или пощёчину давать или… В общем, она предпочла «или».

– Я правда хотел тебя увидеть, – заявил «безопасник» после продолжительной – или не очень? – паузы. – Даже цветы купил. И вино. И конфеты. Вроде бы.

– И где всё это роскошество? – совершенно чужим, самой незнакомым тоном мурлыкнула Эль, пропуская сквозь пальцы его волосы – жёсткие и гладкие, словно лакированные, но приятно прохладные и тяжёлые.

– У меня в кабинете.

– Меня дожидаются?

– Да нет. Я их немного… повредил.

– Зачем?

– Потому что дурак?

– Вот это точно.

И опять Этот Момент подкрался, уже было и навалился, почти накрыл, но…

– Господин капитан! – гаркнуло рядом.

Оказалось, что Рагос, кафе, свидетели, зеваки, полицейские так и не догадались вознестись в Седьмой мир, под землю тоже не провалились. Даже задержанная кошка сидела рядышком, на столе и эдак презрительно мерила таможенницу взглядом, мол: «Что же ты себе позволяешь, милочка?!». Эль смущённо кивнула полосатой, соглашаясь: висеть посередь улицы в объятьях бравого «безопасника», да ещё и упоённо целоваться с ним – не хорошо, не прилично.

Девушка завозилась, неловко сползая по сеидхе, впрочем, тот ни удерживать, ни помогать не стал. Эль отступила, одёрнула платье, оглянулась, пытаясь сообразить, где может быть её сумочка.

– Прошу меня простить, госпожа Данери, – жестяно гавкнул а’Дагд. – Моё поведение было непозволительным. В своё оправдание я могу сказать лишь… Оправданий нет. Вы вполне можете написать жалобу вышестоящему начальству.

– Что-о? – протянула Эль, до которой смысл сказанного на самом деле не дошёл. По крайней мере, не полностью. – Выше кого стоящему?

– Моему непосредственному начальству, – отчеканил сеидхе. – Вы имеете на это полное право.

– Я напишу, – пробормотала девушка, – я обязательно напишу. Я такое напишу…

– Имею честь.

«Безопасник» молодцевато щёлкнул каблуками, коротко кивнул, чётко развернулся и пошагал к кафе.

– Ах ты ж сволочь! – восхищённо буркнула таможенница под нос. – Ну погоди, сам ведь напросился, видят Хранители!