Счастье в мгновении. Часть 3

— Да, за всё это время, что я общаюсь с ними, я их… — секундная пауза, — полюбил. — В тоне прослеживаются тоненькие хвостики грусти. Но, познавший бессмыслицу отчаяния и великолепие жизни, он незамедлительно меняется в выражении лица, отдергивая с души смутную терзающую пелену и с улыбкой счастливого человека возвещает: — За праздничным столом, когда я официально просил у мистера Эндрю руку его дочери, миссис Аннет настояла на большой свадьбе так, чтобы это стало масштабным событием в жизни… Церемония с соблюдением всех традиций, широкие гуляния, свадебное путешествие: все это в ближайших планах. Ритчелл, ну ты знаешь мою девушку, уже принялась браться за каждые элементы подготовки для превращения этого долгожданного для нее, да и для меня, дня в жизнь…

— Знаешь, каким бы ты невыносимым не был, я искренне счастлив за тебя, — с добрым подколом бросаю я, заходя в глубь кафе.

— Спасибо, брат. Как будто ты выносим. — Он усаживается напротив меня.

Я снимаю очки и откладываю их в сторону. Этим все равно не скроешься от Брендона, если он узнал о том, что мы летали в Милан, то в Мадриде он знает всё, где я и с кем я.

— А дату определили?

Стараюсь не думать о том, что сжимает таинственные глубины моего сердца.

— Пока лишь оповестили всех родных девушки… — с выражением произносит он, — и подумали над тем, чтобы отпраздновать этот день в Мадриде. С датой думаем. Я настаиваю, чтобы через две недели, а она твердит, что мы не успеем к этому времени…

— Стремишься как можно скорее поглотиться в семейную жизнь?

Он улыбается. Нам приносят меню, давая Питеру минуту для раздумывания над моим вопросом.

— Джексон, — вздыхает, сохраняя улыбку на лице, под которой спрятаны смешанные эмоции, — я столько пережил за свою малую жизнь и не хочу терять ни минуты.

Я утыкаюсь в меню, кивая параллельно на его слова.

— Чего советую и тебе.

Мне ясны его мотивы, но, когда он указывает мне, это чертовски раздражает.

— Просьба оставить меня без советов и умудренных рекомендаций, — подмечаю я, пробегая по столбику с супами. — А что насчет наших родных? — задаю я вопрос и сам же от него тускнею. Мать и его неродного отца пока не разумно уведомлять о свадьбе.

— Еще не думал об этом… — С минуту молчит. Питер, прав, не сразу нужно валить все в одну кучу, но так или иначе они узнают… — Так, рыцарь Айвенго, ты разобрался с дебютанткой и Его величеством? — В его глазах мелькают смешливые искорки.

И рана в душе снова начинает кровоточить.

Дабы замедлить обсуждение этой темы, я подзываю официанта.

— Мне, пожалуйста, сырный суп с пармезаном и чесночными гренками, сырную нарезку и бокал хереса.

«Я стал уже, как Милана, сырной душой».

— А Вам? — мужчина указывает на Питера, пристально оглядывающего меня, чувствуя, что я застилаю одну мысль на другую.

— Аналогичный заказ, но без крепкого. Замените его на коктейль молочный и, давайте-ка, еще шарик шоколадного мороженого. — Продолжает оглядывать меня.

«Куда он без мороженого».

— Время ожидания — десять минут. Хорошего вечера!

— Спасибо, — отзывается Питер и неотложно спрашивает: — Ответишь?

И все-таки перед тем, как распахнуть ему свою душу, я узнаю, рассказал ли он моей девушке тайну, которую я просил строго настрого держать под замком.

— Для начала, братец, — с укоризной начинаю я, склонив темноволосую голову набок, — скажи мне, на кой черт ты рассказал обо всем Милане?

Он сплетает ладони, бегая зрачками по мне.

— Подробнее… — Ответ в его бесстыжих глазах. И Милана даже ни словом не заикнулась, что обо всем знает, зато я всячески старался отгородить ее от этого.

— Питер, — чуть громче говорю я, — ну кто тебя просил?

— Джексон, не смог. — В голосе раскаяние. Он смотрит вниз. — Она так мучилась догадками, видела в тебе, прощу прощения, что скажу, «нюню», который не может определиться с решением и метится из угла в угол… — За «нюню» я ему отвечу когда-нибудь. — А после моего разговора в ней хоть капля бодрости появилась…

— Ритчелл знает? — свирепо спрашиваю я.

Питер опускает голову вниз.

— Черт возьми, почему ты такой трепач?! — Я стараюсь держать себя в руках, но, находясь на взводе, с минуты, как мои адвокаты вступили в борьбу с той проклятой бумажкой, с чувствами трудно совладать.

— Джексон, будь ты на моем месте, поступил бы также, — быстро находит аргумент. Вот и разоблачили секрет. — Это Милана рассказала тебе? — И про себя произносит: — Предупреждал же не говорить.

— Я увидел вашу переписку.

Он резко поднимает на меня взгляд.

— А вот сейчас не понял. Как это? Ты читаешь чужие переписки?

— Не чужие, а брата и своей девушки! — грубо указываю я.

— Господи, Джексон, и когда ты стал таким указчиком… А вообще ты всегда и везде свой нос совал, как и свое мнение, — отпускает грубую шутку.

Если бы не посетители, дать бы ему «леща», но молчание — лучшее оружие, чтобы в первую очередь не погубить себя отрицательными эмоциями.

— Даже ничего не ответишь? Удивительно, — насмехается Питер. — Ладно, не бери в голову. Я не со зла.