Счастье в подарок

— Так вот в чем дело! Ты ревнуешь к Шейле Вэйд? — Увидев, как запылали ее щеки, он понял, что попал в точку. — Что ж, у тебя есть основания, — серьезно продолжал он. — У нас с Шейлой удивительные отношения, и никто не может этого изменить.

У него все перевернулось внутри, когда он увидел в ее глазах боль. Но если она будет думать, что у него с кем-то связь, она станет его ненавидеть и ей не будет так больно, когда они расстанутся. Черт возьми, почему он не может просто любить ее, как ему того хочется, не обременяя себя проблемами?

Странно, что такой чуткий и организованный человек, как Джонатан, не отдавал себе отчета, что у него возникла новая и самая серьезная проблема — запретное слово «любовь» незаметно прокралось в его сознание.

Оглушенная, Карли молча смотрела на Джонатана. В глубине души она надеялась, что ошибается относительно его и Шейлы. Услышать от него прямое признание в этой связи было больше, чем она могла выдержать.

Наконец она в отчаянии проговорила:

— Но как ты смел заниматься со мной любовью, если ты связан с Шейлой взаимными обязательствами? — Ее голос жалобно задрожал.

— А кто говорит об обязательствах? — В его взгляде блеснул странный огонек. — Мы с Шейлой друзья именно потому, что не связаны никакими обязательствами. Ей это нравится и мне тоже.

Карли быстро опустила глаза, чтобы он не видел, как ей больно. Как может зрелый человек быть таким безответственным? Но ведь Джонатан всегда это говорил — что он не из тех, кто себя связывает. Почему же она удивляется и возмущается?

Ей не представилась возможность ответить, потому что подошел официант. Он принес напитки и меню для Карли. Она посмотрела в другой конец зала — Дэвид и Кэтлин были поглощены беседой.

Джонатан проследил за ее взглядом.

— Твой приятель Торнтон, кажется, занят Кэтлин, — небрежно заметил он. — Может, ты тогда пообедаешь со мной?

— Дэвид — друг Кэтлин, а не мой.

Карли заметила довольную усмешку Джонатана и пожалела, что была слишком откровенна. Он признал, что продолжает поддерживать отношения с Шейлой. Ему бы не повредило знать, что у нее есть респектабельный поклонник.

— Я с тобой пообедаю, но только потому, что нам еще надо кое о чем поговорить.

Бросив взгляд на меню, она сделала заказ. Джонатан потягивал виски.

— Что еще тебя беспокоит? — Он искал взглядом ее глаза.

— Ты лгал, когда говорил о моей аренде.

— Я? Лгал? — Он вздернул подбородок и окинул ее негодующим взглядом, достойным несправедливо обвиненного политического деятеля.

— Ты сказал, что мне отказывают в аренде, потому что «Карусели» не хватает класса. Но уровень моего бизнеса был совершенно ни при чем.

Джонатан испустил нарочито тяжелый вздох, и Карли поняла, что он не принимает ее обвинений всерьез.

— Все ясно. Ты говорила с дядей Педро.

— Совершенно верно, говорила. Он сказал, что ты пытался избавиться от меня еще год назад.

Почему, в конце концов, она не имеет права высказать все до конца? Карли вспомнила, в какое состояние ее привело сообщение Педро.

— Признаю себя виновным. — Джонатан явно забавлялся происходящим. — Элен же говорила тебе в прошлое воскресенье — он считает, что собачьей парикмахерской не место рядом с рестораном. Он соглашался переехать на Фэй-авеню только при том условии, что я тебя выселю.

— Конечно. Стоит ему свистнуть, и ты начинаешь ходить перед ним на задних лапках.

Карли увидела, что от его дразнящей улыбки не осталось и следа. Может быть, она слишком много себе позволила? Неужели она действительно стремится с ним поссориться?

Ее ноздри уловили терпкий, как запах опавших листьев, аромат его одеколона, и она будто почувствовала, как его обнаженное тело прижимается к ней. Она поняла, что сегодня хочет от него чего угодно, только не ссоры. Джонатан нахмурился.

— Вряд ли это можно назвать «хождением на задних лапках». Да, действительно, я хотел перетащить дядю Педро сюда из Сан-Франциско, чтобы я мог чаще видеться с ним и его семьей. И мне действительно пришлось пойти на некоторые уступки, например, пообещать освободить здание от «Карусели».

Вдруг Карли пришло в голову, что все ее обиды не стоят выеденного яйца. Год назад она была для Джонатана всего-навсего несколькими строками сухих данных на экране компьютера. Разумеется, благополучие его родственников значило для него гораздо больше, чем незнакомая женщина и ее бизнес.

— Кажется, я тебя понимаю, — неохотно согласилась она. — Жаль, что ты сразу не сказал мне правду.

— Я ведь не знал тебя, когда давал обещание Педро. — Он вглядывался в ее лицо. — Я думал, что ты устроишь страшный скандал, если узнаешь истинную причину. Мне не хотелось подводить корпорацию.

Все, что он говорил, звучало вполне разумно. Карли чувствовала, что ее оборона слабеет с каждой минутой. Тогда она напомнила себе, что у него связь с другой женщиной, что раз он солгал один раз, то будет лгать и дальше, что он нарушил обещание, переданное через секретаршу, позвонить Карла сразу, как только приедет.

Официант принес салаты и корзиночку с хлебом, но Карли было не до еды. Она не притронулась к салату и выпила дайкири.