Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ)

Просто все аристократы крайне трепетно к собственным персонам относятся. Им даже малейшего подозрения достаточно, чтобы с катушек слететь. А Дантос делал вид, будто ничего не произошло, и причины такого поведения были ясны и приятны.

Во-первых, вероятность ошибки – наличие в утреннем чае какой-либо гадости только маг подтвердить может, остальное – голые предположения. Во-вторых, ещё одна вероятность ошибки: ведь очень легко обвинить бледную поганку Люсси в покушении, но где вероятность, что именно она зелье подмешала? Нет, я-то знаю, что если что и было, то добавила Люсси – уж слишком эта девица нервничала, но у Дантоса драконьего чутья нет. И третье – глупо нападать на исполнителя раньше, чем будет вычислен заказчик и сообщники. Так что хладнокровие светлости в этой ситуации в самом деле радовало.

Мы миновали коридор, два зала, и ступили на лестницу. Дантос, несомненно, вёл в свои покои. Я не возражала.

– Мой основной кабинет в лучшем случае к вечеру в порядок приведут, – на ходу пояснил он. – Так что сегодня на другом столе полежишь.

И снова никаких возражений, только чуточку стыдно стало, потому что сразу про армию из глаэйского стекла вспомнила. Жалко статуэтки, ой как жалко...

– Да бес с ней, с армией, – сказал вдруг Дантос.

Он сказал, а маленький дракон запнулся.

Что-о-о?

– Бес с ней, – повторил блондин. – Не расстраивайся. В конце концов, это всего лишь стекло.

Я уже не спотыкалась, а просто стояла и в оба своих потрясающе красивых янтарных глаза на Дантоса глядела. Вернее на его спину, потому что герцог с прежней уверенностью топал по ступенькам и останавливаться точно не собирался.

А потом меня накрыло осознание: Дантос себя не слышал. Так бывает – задашь человеку, погруженному в свои мысли, вопрос, а он ответит и даже не вспомнит, не поймёт, что что-то говорил.

– Астра? – Блондин лишь теперь заметил отсутствие маленького дракона. Остановился, обернулся, нахмурился. – Астра, ты чего встала? Что-то случилось?

Эм... предлагаю считать, что нет.

В подтверждение этой мысли, я уверенно тряхнула головой и бодро последовала за блондинчиком. Нам же ещё две части узора перерисовывать, а это куда важней, чем всякие... совершенно случайные фразы.

И снова лежу на столе – маленькая, тихая, неподвижная. А светлость, вооруженная магическим увеличительным стеклом, нависает сверху. Разглядывает узор, отодвигается, чтобы запечатлеть очередную линию, и вновь вернуться к ошейнику.

Всё происходит до ужаса медленно, но это понятно – рисунок сложный, а ошибаться крайне нежелательно. От качества схемы зависит скорость расшифровки, вот только...

Наверное дело в рагу, или в ссоре с Люсси, или... может быть слишком тесное общение с людьми повлияло? Ведь люди, в большинстве своём, пессимисты, а пессимизм – штука заразная. А может во всём виноваты сны, напоминающие о прошлом. Или...

Нет, не знаю. Не знаю, что именно послужило причиной, но я вдруг опять поймала себя на мысли – бесполезно. Всё бесполезно. Вернон не сможет этот узор расшифровать, не по зубам столичному магу заклятие, наложенное тем, другим...

Я не особо разбираюсь в магии, но одно знаю наверняка – Он невероятно сильным был, и очень-очень умным. Он знал такое, о чём другие и не догадываются. И это не удивительно – столько лет в поисках, столько усилий, столько труда. А ещё мне точно известно – в моём случае Он не поскупился. Он был слишком зол, чтобы навесить на ошейник нечто простое. Он... он мстил с размахом.

Когда я только очнулась, сознание застилала боль. Эта боль сводила с ума, не давала мыслить. Я действительно билась о прутья, действительно пыталась содрать ошейник, но плохо понимала, что делаю. Потом силы кончились, и именно в этот момент я осознала, что не ощущаю свой дар, не могу трансформироваться. И к боли тотчас добавилась паника. Жуткая, всепоглощающая!

Я уже не билась – только выла и дрожала. И голове набатом гремела мысль: за что?!

А позже, когда стало не так больно, поняла...

Я могла понять и раньше, могла не допустить плена, но мне было всего семнадцать и... я Ему доверяла. Доверяла по-настоящему! Больше, чем самой себе.

Маленькая наивная дура даже представить не могла, что моё желание уйти и начать самостоятельную жизнь будет воспринято вот так. Даже не догадывалась о том, что Он не намерен отпускать.

Ведь Он учил быть независимой, восхищался моими способностями, всегда прислушивался к моему мнению и... Он даже советовался со мной. Он! Со мной!

Рядом с Ним я чувствовала себя сильной. Рядом с Ним я была не сбежавшей из дому глупышкой, а личностью. Смелой, целеустремлённой, готовой рисковать и побеждать. Рядом с Ним я была... слишком самонадеянной.

А самое ужасное в том, что моя слепота длилась не день, и не два... она длилась два года.

Из тяжких мыслей вырвал встревоженный шепот Дантоса...

– Астра, ты чего дрожишь?

Я невольно дёрнулась, потом подняла голову, одарила блондина хмурым взглядом. Он тоже нахмурился, спросил:

– Тебе больно? – И столько тревоги в голосе.

Я не ответила. Снова положила голову на стол и прикрыла глаза.