Счастье за горой

Махнула рукой и ушла. С тех пор дружба пошла врозь и стали они не врагами, конечно, но людьми далёкими друг от друга. Было такое, что увидев издалека друг друга, старались встречи избежать. Да и выросли они давно, закончилось детство. Пролетело десять лет с того дня, как пришла Анисья жить к Михаилу. Жили они хорошо. Он работал исправно и хозяйство тянул. Приноровился вечерами после работы для поддержания боевого духа опрокидывать стаканчик, но пил с мерой, за рамки не выходил, руку на жену не поднимал, наоборот, захмелев становился тих и улыбчив. Иногда Анисья покупала водку сама, показывая мужу, что относится к его слабости с пониманием. Со временем боль от бездетства притупилась и уже не вызывала такого буйства эмоций ни со стороны Анисьи и Михаила, ни со стороны свекрови. Одна бабка Маша исправно просила у батюшки Александра Свирского сыночка для внучки. Верила она свято, что событие это произойдет в положенное время, и надо терпеливо дожидаться.

Лето 1968 года было очень жарким. Солнце разогревалось так, что температура днём держалась высокой, а по вечерам жар начинал спадать, но не сильно. Ночи стояли душные. Всё вокруг изнывало: люди и скотина, поля и огороды, лес и луга. Народ ждал дождя. Как-то под вечер в распахнутое окно влетела птичка. Она заметалась по комнате, ударилась об печку и упала на пол. Анисья подобрала мёртвую птаху и закопала её в огороде.

– К беде. – с тревогой подумала она.

Когда длинный и утомительный день подошёл к концу, стали укладываться спать. Из-за духоты, в надежде хоть на небольшую прохладу, расположился на ночлег Михаил в сенях в пологе, Анисья же легла в доме. Она долго не могла уснуть, но усталость победила, и Анисья провалилась в тревожный сон. Снилось ей, что упала в яму, не может выбраться из неё, кричит: «Помогите!», но помощи нет. Стены ямы мокрые и скользкие, руки съезжают, не может она ухватиться за край. И вдруг на краю ямы появляется человек. Анисья смотрит вверх и узнает мужика, которого видела в зеркале, когда гадала на святках.

– Анисочка, одеяло накинь, милая, давай скорее, а то сгоришь!

Мужик смотрит на неё, но руки не подаёт, лишь повторяет снова и снова:

– Одеяло накинь, одеяло накинь…

Анисья открыла глаза. Сизый дым уходил в открытое окно, а под потолком красное пламя вилось, и языки огня хватали всё до чего могли дотянуться. Комната горела.

– Пожар. – хотела закричать Анисья и не смогла. Кашель сломил её пополам. Она хотела опустить ноги на пол, но отдёрнула их, потому что наступила на огонь. Вспомнила она слова мужика, накинула одеяло на голову и по горящему полу босыми ногами устремилась к распахнутому окну. Вывалилась из окна и на секунду потеряла сознание. Очнулась от того, что кто-то поливал её водой. Увидели деревенские, что пришла в себя и попытались влить ей в рот воды, но Анисья оттолкнула ковшик от себя, и плохо различая людей, которые собрались около неё, спросила:

– Мишка выбрался?

– Куда там! Смотри как горит, ваш дом уже третий.

Огонь полыхал так, что вокруг жар стоял невыносимый. Анисья попробовала встать, но застонав, упала на землю. Ступни ног сильно обгорели. Одеяло, которое накинула Анисья на голову спасло её тело от ожогов, но ногам досталось сильно.

Увидев, что Анисья пришла в себя, люди отошли от неё. Они хватали вёдра и пытались заливать соседние дома, не тронутые огнём. Вокруг охваченного пламенем дома Анисьи, по часовой стрелке ходили старухи. В руках они держали иконы и громко читали молитвы. От молитвы ли, или от безветрия, огонь собрался в столб и устремился вверх.

В ту ночь сгорело три дома. Запах гари висел над деревней. Плакали бабы, голосили напуганные ребятишки. Бабка Таня рвала на себе волосы, кричала и каталась по земле. Анисья была как в тумане, было больно дышать, перед глазами плыла пелена, ноги ныли нестерпимо, и слабость сковывала движения. Она хотела подползти к свекрови, но сделав усилие, и, приподнявшись на руках, неожиданно для себя провалилась в темноту.

Глава 14