Счастья и расплаты (сборник)

Никакой, к счастью, нет поколенийной стебности, за одним исключением – страх допустить что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее сентиментальность. Немножко все-таки иногда воздуха не хватает, потому что стихи настолько переполнены собственным лихорадочно горячечным дыханием, все-таки сдерживаемым одновременно властным и подчас холодным умом, а когда натыкаешься в конце книги на тираж стихов такого уровня, то взвыть от несправедливости хочется. Всего 250 экземпляров! (Книга была все-таки издана тиражом в 2 тысячи экземпляров, но который, разумеется, разлетелся. – Примеч. авт.) Давным-давно Кудимовой позарез необходимо полное издание со всеми ранними стихами, включая поразившую меня когда-то, и увы! – мало кем понятую поэму «Арысь поле». По суммарному взгляду на все лучшее, что Кудимова сделала, – это крупное явление, и его нужно крупно обнаружить.

«Среди всего необходимого…»

Среди всего необходимого,
но сразу скажем – не для всех,
есть имя крепкое – Кудимова,
как неразгрызанный орех.

Все зубы об нее обламывали
об ее мощной музы плоть,
но лишь себя они обманывали,
ее пытаясь расколоть.

Она незримым соловьинищем
лет двадцать хмурилась в лесу,
но как Микула Селянинович
явилась с книгой на весу.

Взмахнула книгой, словно палицей,
и устоял лишь кто не трус.
Покрыло землю словно падалицей
стишками в стиле а-ля рюс.

И богатырское, и женское
в ней по-казацкому сплелось,
в интеллигентско-деревенское
в «отнюдь» и все-таки «авось».

А из нее, как из провидицы,
как сводный хор: «Иду на вы!»
запели сразу все провинции
посоловьинее Москвы!

2011

Катя Яровая 1957–1992

Семидесятых поколенье.

Безвременье. Безвдохновенье.

Какие чувства? Сожаленье.

А как зовут нас? Населенье.

Обозначены сроком

между «Битлз» и роком,

между шейком и брейком,

между Кеннеди и Рейганом,

между ложью и правдой,

меж Кабулом и Прагой,

между хиппи и панками,

и всегда между танками…

(Из ее песни семидесятых)