Счастья и расплаты (сборник)

Я тебе постареть не позволю.
Заколдую тебя навсегда.
Соберу свою силу и волю,
чтобы вечно была молода.

Оба – выкормыши Атлантиды,
в ней нашедшие счастье свое,
мы ей злобой не отплатили,
а оплакали вместе ее.

Я достался тебе, весь изранен,
до собрания лучших стихов,
тяжеленнейшим полным собраньем
моих нежно любимых грехов.

И уж если подряд из былого
вспомнить все, что, как было в судьбе,
был я в юности избалован
сверхвниманием КГБ.

Я, романтик доверчиво детский,
за советскую власть был горой.
До того я был парень советский,
что и антисоветский порой.

Сорвалась у тех дядей вербовка.
Растерялись родимые, злясь.
Я ответил: «Мне будет неловко
почему-то скрывать нашу связь.

Я в тимуровских вырос традициях.
Я идеям служу – не рублю.
Нашей связью я буду гордиться
так, что всюду о ней раструблю!»

И поняв, что в объятья не лезу,
ускользнув из их рук не впервой,
распустили злорадную дезу,
ту, что я у них вроде бы свой.

К счастью, Маша, провинциалка,
двадцати трех тогда еще лет,
с первых дней хорошо проницала
переделкинский высший свет.

И тогда, ныне тихий покойник,
ей, отнюдь не краснея, приврал:
«А вы знаете, муж ваш – полковник,
а быть может, и генерал…»

Но ответила ему Маша,
твердо, будто бы ставя печать;
«Я надеялась, что он маршал…
Ну зачем же меня огорчать».

Так прошла она вместе со мною,
отшибая всю ложь между дел,
сквозь советскую паранойю
и сегодняшний беспредел.

Так внутри исторической драмы
ты мне стала второю душой,
не впустив меня в мелкие драки
и не струсив ни разу – в большой.

Не поддавшись всем скользким обманам,
как жена моя, матерь и дочь,
обнимала карельским туманом,
словно белая нежная ночь.

Было долгим счастливолетье.
Был однажды и горький урок.
Но спасительно встали дети —
стражи-ангелы поперек.

Мы живем, упоительно ссорясь,
ибо миримся все равно.
Я не знаю, где ты и где совесть,
Ведь, по-моему, это одно.

Как прекрасно стареть, не старея.
Что за выдумка: «Годы не те…»!
Я оставлю тебя на столетья,
словно Саскию на холсте.

Пустозвоны, нас всех допекли вы
тем, что так искушняете мир,
в грудь бия, театрально крикливы:
«Я умру за Россию» и пр.

Маша, будешь ты вечно красивой —
я не зря себе выбрал жену!
Ты ведь стала моей Россией,
за которую я живу!

16 декабря 2011

Пять мушкетеров