Счастья хватит на всех

— Пять, — задумчиво повторила Сашка. — Сволочь.

— Кто?

Нурай совсем растерялась. Сашка могла довольно откровенно высказаться о Туманове, но обозвать его «сволочью» — это как-то чересчур даже для неё.

— Ренат сволочь, — продолжила Сашка. — Он вообще должен был сегодняшнюю съёмку перенести. Что, текст путал?

— Нет, к нему из-за танцев придирались. Режиссёр хотел «динамики», — повторила Нурай услышанную на площадке фразу. — А он столбом у микрофона стоял. Ну, как обычно.

— Козлы, — припечатала Сашка. — Танцы им подавай. Нашли мальчика.

— Да что с тобой? Что случилось-то?

— Сахар у него сегодня двенадцать, — буркнула Сашка, смотря в окно. — Днём на вручении какой-то премии был, за кулисами чуть не свалился. Тогда додумались померить. И вместо того чтобы хоть домой его отправить, потащили на ваш этот «Огонёк» грёбаный. Ренат его «катать» будет до победного, я так чувствую. Будут к стеночке приставлять, как Брежнева, и снимать.

— Странно, он вроде нормально выглядел, — пробормотала Нурай и тут же вскинулась, — а ты откуда такие интимные подробности знаешь?

— Тоня звонила, — просто ответила Сашка. — Его костюмер и моя подруга.

* * *

Так Нурай узнала о существовании Тони. Точнее, о существовании Тони в пространстве Сашки, потому что саму Тоню она вспомнила, когда та одним тоскливым вечером, через пару дней после посещения Нурай Останкино, появилась в их квартире. Нурай сразу узнала маленькую и юркую девушку, от которой Всеволод Алексеевич требовал чай перед бакинским концертом.

Сашка без особого энтузиазма представила их друг другу. Впрочем, Сашка давно уже была сама не своя, выкуривала по пачке в день и всё время молчала, только переписывалась с кем-то в телефоне. Как потом Нурай поняла, с той же Тоней. Переживала за Всеволода Алексеевича, который всё-таки слёг.

— Сумасшедший, — цедила сквозь зубы Сашка, читая очередную смс-ку от Тони. — Ему в больницу надо, прокапаться. Или он надеется, что сахар сам в норму придёт? Нет, он решил дома полежать, отдохнуть. Как он там в интервью заявил? Сон — лучшее лекарство!

— Что ты дёргаешься? Он взрослый человек, сам знает что делает.

Нурай её переживания казались бессмысленными. Ну для чего себя накручивать, если всё равно ничего сделать не можешь? У Туманова лошадиное здоровье, и вообще артиста сцена лечит. Отдохнёт пару дней и вернётся к любимой работе с новыми силами. Нашли тоже трагедию! Нурай иногда казалось, что Сашка нарочно всё драматизирует, видит мир в исключительно чёрных тонах. Ещё и зацикливается на своей медицине — все разговоры про какие-нибудь болячки, чужие и тумановские. Зачем? Думать надо о хорошем! О том, что Всеволод Алексеевич ещё лет пятьдесят проживёт, на радость поклонникам.

Ей и Тоня сразу понравилась своей жизнерадостностью. Та хоть и выглядела встревоженной из-за самочувствия Всеволода Алексеевича и внезапно образовавшихся у его коллектива выходных, но всё равно, по ясному, открытому взгляду, по тому, как она прихлёбывала чай из блюдечка и болтала ногами, сидя на слишком высоком для неё табурете, было ясно, что человек она лёгкого нрава, куда легче, чем Сашка.

Что удивительно, с Сашкой у них были очень тёплые отношения. Нурай иногда казалось, что её саму Сашка просто терпит, но потом списывала тяжкие вздохи и мрачные взгляды на нелюдимость подруги, считала, что ту раздражает постороннее присутствие. Но когда появилась Тоня, Сашка тут же ожила — заметалась по кухне в поисках стаканов и подходящей закуски, освободила для гостьи заваленный вещами диван, опрокинула в мусорное ведро полную пепельницу и распахнула форточку, чтобы проветрить комнату от дыма. Ради Нурай никто так не суетился.

Тоня принесла с собой бутылку коньяка.

— Раз уж у нас у всех выходной, — подмигнула она Сашке. — Хотя я бы предпочла совсем без них. Если мы пашем семь дней в неделю, значит, с Севушкой всё в полном порядке.

— Его любимый, — присвистнула Сашка, взглянув на этикетку. — От Самого?

— Ага. Дарят по привычке. А куда ему сейчас коньяк?

— Хоть это понимает, уже хорошо.

Нурай закатила глаза. Опять разговоры о том, какой Всеволод Алексеевич больной и старый. Как же они достали, две зануды! Но из кухни не ушла. Очень уж хотелось подружиться с костюмершей Туманова. Это же невероятно полезное знакомство. Сашка совсем дура, раз им не пользуется. Костюмер может и на концерт тебя провести, и за кулисы. Но Сашку, похоже, интересовало совершенно другое — она уже с пристрастием расспрашивала Тоню о том, что произошло на вручении какой-то там премии, пытаясь, видимо, поставить Туманову диагноз на расстоянии. Зануды как есть!