Счастлива по собственному желанию

Через девять часов Полевой сидел в коридоре реанимации института Склифосовского. Рядом с ним был Давлетьяров в светлом свободном тренчкоте, напоминавшем больничный халат. Полевой позвонил ему с дороги из аэропорта и попросил приехать в Склиф.

– Гошка, держись, – Марат положил ему руку на плечо.

– Заткнись, Иуда. Это ты убил ее.

– Ты что, спятил? Я понимаю: то, что произошло, для тебя страшный удар, но я-то здесь причем?

– Дав, я все знаю, она мне все рассказала, – печально произнес Игорь. – Она по-настоящему полюбила тебя. Поэтому я решил, что нам лучше развестись. Я не хотел мешать вашему счастью. Я думал, что у вас это взаимно. Но вижу, что ошибся.

Он ударил рукой по колену.

– Полевой, ты чего? О чем ты? – пролепетал Давлетьяров.

– Дав, ты – трус. Даже сейчас, когда она борется со смертью, ты боишься признаться, что жил с ней. А она – замечательная женщина, и она достойна счастья, которое не мог дать ей я.

Давлетьяров глотнул воздух и сказал:

– Гош, не надо винить себя в том, что произошло. Совершенно понятно, что это был несчастный случай. Милиция тоже так говорит. Или ее надоумили ее сектанты, с которыми она в последнее время почти не расставалась.

– Она не могла сама свести счеты с жизнью, она слишком ею дорожила, особенно сейчас, – добавил Полевой, сделав ударение на последнем слове. Он внимательно посмотрел на товарища, ожидая увидеть его реакцию.

К двум бывшим одноклассникам, тревожно ожидающим новостей, подошел Головин.

– Игорь Николаевич, майор Беленький ждет Вас в холле, его сюда не пускают.

– Хорошо, передай ему, я сейчас подойду.

Головин вышел, а Полевой снова посмотрел на своего друга:

– Дав, скажи, у тебя был настоящий роман с Наташей?

– Гошка, какой роман, о чем ты говоришь? Это так, повесть, скорее всего.

– Признайся, что ты все специально подстроил, чтобы держать меня на крючке. Я знаю тебя, ты всегда мне завидовал, тому, чего мне удалось достичь, тебе нужны были мои деньги. Заигрывая с моей женой, ты делал это специально, чтобы меня скомпрометировать, чтобы я не сорвался и не отказался финансировать твои повторные выборы, – Полевой срывался на крик.

– Ты не поверишь, но деньги тут не причем, – опустив голову, тихо произнес Марат. – Невероятно, но мы трое знаем друг друга почти пятнадцать лет, но в последнее время Наташка стала казаться мне такой беззащитной и хрупкой, она так отчаянно нуждалась в любви и одобрении внешнего мира. Мне очень хотелось утешить и поддержать ее, сделать так, чтобы она поверила людям, по-настоящему поверила, а не по наставлениям своих полоумных друзей или учителей из секты. Она бросилась к ним от безысходности, потому что они обещали, что если она не станет есть мясо и часами будет читать мантру, она обретет счастье. Мне трудно сейчас тебе в этом признаваться, но я действительно полюбил ее.

– Знаешь, тебе удалось дать ей больше, чем я, – со вздохом сказал Полевой.

– Да ладно тебе, – Давлетьяров махнул рукой.

– Дав, а ты знаешь, что она ждет от тебя ребенка?

Давлетьяров вскочил.

– Не может быть, она мне не говорила… Господи, почему она от меня это скрывала? Почему она сказала тебе? И вообще, ты уверен, что это мой ребенок?

– К сожалению, да, я в этом абсолютно уверен. Потому что у меня не может быть детей. Она пыталась убедить меня, что это наш ребенок, но я точно знаю, что его отец – ты.

Давлетьяров пошел в противоположный конец коридора. Полевой подошел к нему и сказал:

– Марат, ты, пожалуйста, посиди здесь, скоро должен выйти врач, сказать, как там Наташа. А я пойду, побеседую с этим майором Беленьким.

Дав кивнул:

– Конечно, иди.

Головин, стоявший у выхода из реанимации, проводил шефа к майору милиции.

– Здравствуйте, Игорь Николаевич, мне очень жаль, что такое случилось с Вашей женой, – начал сотрудник уголовного розыска.

– Давайте без дежурных раскланиваний, хорошо? – Полевой устало опустился в кресло.

– Тогда к делу, – спокойно сказал Беленький. – Вы сказали, что подали на развод с женой. Позвольте узнать, по каким причинам?

– Майор, Вы не поверите, по личным, – взорвался бизнесмен. – Представьте, два человека любили друг друга очень долго, а потом разлюбили. Такое часто бывает. Вам никогда не приходилось с таким сталкиваться?

– К сожалению, приходилось. Но нечасто случается, чтобы беременная женщина выпивала горсть седативных таблеток, запивая алкоголем.

Полевой поднял глаза. Он помнил, что Наташа действительно однажды так сделала, на его глазах запила таблетку глотком виски.

– Игорь Николаевич, Вы знали, что Ваша жена беременна?

– Да, знал.

– И, тем не менее, вы решили развестись?

– Это было наше общее решение. Наташа тоже хотела этого развода.

– Мне становится ясен мотив страшного поступка Вашей супруги.

– И каков же он, по-Вашему?

– Отчаянье. Вообще, психологическое состояние беременных женщин – это особая область исследований психиатров. То, что она сама приняла решение уйти из жизни, сейчас у меня не вызывает сомнений. Ведь, несмотря на ее положение, вы решили разводиться. Думаю, ее решение очевидно.