Счастливая черкеска

Потом я попросил своего друга достать все удостоверяющие его «рыцарское достоинство» официальные документы, и на журнальном столике передо мной оказалась буквально гора преимущественно красных, алых да малиновых обложек: каких только дипломов да грамот здесь не было! Если «от печки танцевать», то прежде всего пять, начиная с 1948 года, грамот за первое место в чемпионате Союза ССР по джигитовке. Эта «спортивная» линия пересеклась с артистической: 8 июля 1949 го да присвоено звание «Заслуженный артист Северо-Осетинской АССР». И куда он с этим званием отправился? Служить Отечеству: «Рядовому Кантемирову И.А., занявшему первое место по джигитовке на 7-ых конно-спортивных состязаниях на первенство Советской Армии по конному спорту, присваивается звание „Чемпион Советской Армии 1952 года“. И подпись: Маршал Советского Союза М.С.Буденный». Такую же грамоту через год получил «ефрейтор Кантемиров И.А.», а через два — «младший сержант».

Может, потому-то, что слишком разнились звания того, кто получал грамоты, и того, кто их подписывал, и догнать «народного Маршала» было делом явно безнадежным, Ирбек Кантемиров и решил на другом сосредоточиться?.. 5 октября 1960 года он получает звание Заслуженного артиста РСФСР, 30 мая 1980 года — Народного артиста России, а 17 августа 1989-го — Народного артиста СССР.

Затем случилась такая история: в прошлом году, в дни празднования 90-летия цирковой династии Кантемировых, бывший тогда Президентом Республики Ахсарбек Галазов вручал Ирбеку медаль «Во славу Осетии». В указе значилось: «Народному артисту Республики Северная Осетия-Алания и Народному артисту СССР». Заодно джигит получал именную шашку и «дарственную» на жеребца, выбрать которого на конном заводе предоставлялось ему самому. И тут вдруг Ирбек в своей обычной манере простосердечно сказал: «3а оружие и лошадь спасибо, а медаль принять не могу: тут ошибка!»

«Какая?!» — удивился Галазов. «Народным артистом Осетии я не был, — с нарочитой горечью проговорил Ирбек. — Нe довелось!» «Действительно, ошибка! — признал Галазов. — Считай, что мы ее тут же исправляем: поздравляю тебя с присвоением и этого звания!»

Так что не прав был всеобщий любимец Осетии, — когда утверждал, что звание пенсионера для него — «очередное и последнее»: 9 июля 1997 года вышло постановление еще об одном рыцарском титуле: «Народный артист Республики Северная Осетия-Алания».

Непривычно смотрится среди увесистых красных обложек легонькая «грамота» из телячьей кожи с тисненой на ней красивой латиницей: 4 июля 1968 года «синьор Ирбек Кантемиров» принят в мексиканский клуб конников «Честь и традиции» и ему вручен нагрудный знак «Золотая шпора».

- Может, помочь тебе? — с дружелюбной усмешкой спрашивает этот осетинский «синьор», кивая на слишком медленно убывающую кипу лежащих передо мной всякого рода наградных да благодарственных документов. — А то оставайся ночевать — куда на ночь глядя?

Дело пошло быстрей: «Помнишь, я тебе рассказывал, как мне пришлось затаскивать своего Буяна на пятый этаж, в концертный зал ВТО — чтобы поздравить Михаила Михайловича Яншина… вот кто, и правда, любил лошадок!.. Но я ведь на Буяне выезжал и на сцену дворца культуры нефтеперерабатывающего завода в Грозном и появлялся на полевом стане или посреди буртов зерна на току на Ставрополье и на Кубани… Лошадка куда не увезет: не только за грани цу, в какой-нибудь Франкфурт-на-Майне либо Брюссель — она тебя и на Урал, и в Сибирь… Это вот — за выступление на „Камазе“, прямо в цехах, это — за „Уралмаш“, за Кемерово… а вот он и твой Новокузнецк — радуйся!»

Надолго задержались мы с ним над красочным проспектом «музыкального действа „Наша древняя столица“», оставшимся у него после пышного празднования 850-летия Москвы. Любопытная, и правда, история!