Счастливая ностальгия. Петронилла

Петронилла как писатель при всей ее молодости оказалась в хорошей компании. Я этому обрадовалась и тут же написала восторженное письмо, которое и отправила через свое издательство. Она незамедлительно ответила мне и пригласила на свою встречу с читателями. В назначенный день и час я пришла в симпатичный книжный магазин «Пересмешник» в Двадцатом округе Парижа.

Я невероятно люблю ходить на чужие автограф-сессии. Хоть на этот раз трудиться приходится не мне. И потом, мне нравится наблюдать, как это делают мои коллеги. Есть хамы, которые подписывают книги, почти не глядя на читателя, не переставая разговаривать по телефону, зажав мобильник между плечом и ухом. Есть те, кто делает это наспех, кое-как, и те, кто еще медлительнее меня, – помню этого очаровательного китайского писателя, от которого приходят в отчаяние владельцы книжных магазинов, потому что он каждому читателю уделяет по полчаса, сначала долго размышляя, затем ставя вместо подписи каллиграфический шедевр, на который вдохновляет его собеседник. Есть те, кто относится к этому предельно ответственно, те, кто заискивает, и, наконец, те, кто «клеит» читательниц. В любом случае это весьма увлекательное зрелище.

Что касается автограф-сессии Петрониллы, самым занятным было поведение самих читателей. Когда люди видели автора воочию, у всех на лицах появлялось недоверчивое выражение. Как и четыре года назад, она выглядела как пятнадцатилетний подросток. Было невероятно, что такая юная девушка могла написать роман.

С людьми она была сама любезность. Я вспомнила, как она присела по нужде прямо на тротуаре на улице Гюйгенса, и вдруг увидела все другими глазами: вне всяких сомнений, Кристофер Марло или Бен Джонсон вели бы себя точно так же. А что могло быть шикарнее, чем эти манеры современников Шекспира? Впрочем, Петронилла и походила на уличного мальчишку, так, наверное, выглядели все эти знаменитые писатели, погибшие, не достигнув тридцатилетнего возраста, ввязавшись в идиотскую пьяную драку на выходе из таверны. Это и есть высший класс – не правда ли?

Когда подошла моя очередь, она сказала:

– Амели Нотомб на моей автограф-сессии – вот это да!

Я протянула ей экземпляр «Сладкого уксуса».

– Это просто наслаждение, – заявила я.

– Так вы принесли шампанское?

– Простите, я об этом не подумала.

– Жаль. У меня на вас условный рефлекс, как у собаки Павлова: при вашем появлении мне страшно хочется бокал «Родерера».

– Я вас приглашаю. Мы свое возьмем.

– Если это будет «Вдова Клико» или «Дю Дом», я тоже не против.

– «Лоран-Перье», «Моэт», «Татэнже», «Крюг», «Филиппона», – быстро перечислила я пятерку знаменитых марок.

– Согласна, – просто сказала она.

Пока она заканчивала давать автографы, я прочла, что она написала мне на титульном листе книги: «Амели Нотомб, меценату». И подпись.

Она распрощалась с владельцем магазина, и мы вышли с ней на улицу Двадцатого округа.

– Если я правильно понимаю, мое меценатство заключается в том, что я спаиваю писателей, которые мне нравятся? – спросила я.

– Да. И еще можете приглашать их на ужин.

Я привела ее в кафе «Бобур», куда ходила довольно часто. Я сообщила Петронилле, что в заведении имеется туалет.

– Как вы старомодны! – воскликнула она.

Вечер оказался очень приятным. Петронилла рассказала мне, как жила эти четыре года. Она писала свой роман и зарабатывала на жизнь, устроившись в один частный лицей классной надзирательницей. Один балбес из старшего класса обозвал ее «пролетаркой», она в ответ назвала его «буржуй». Несчастный малыш пожаловался родителям, и те потребовали, чтобы служащая извинилась перед их ангелочком. Петронилла заметила, что «буржуй» не большее оскорбление, чем «пролетарка», это просто факт, на это нельзя обижаться. Но директриса уволила Петрониллу.

– Через неделю я нашла издателя для своего романа, – завершила она свой рассказ.

– Как нельзя кстати.

– Все прекрасно. Можете приглашать меня на всякие светские развлечения, я ведь мало известна в тех кругах, где вращаетесь вы.

– Думаю, вы плохо представляете себе мой образ жизни.

– Ну как же, вы молодая, знаменитая, вас всюду приглашают.

– Молодая? Мне тридцать четыре.

– Ладно, старая и знаменитая.

Приглашали меня действительно часто, но я всегда отказывалась. Теперь мне пришло в голову, что в компании Петрониллы эти светские развлечения покажутся не такими скучными.

– Как раз в конце месяца меня пригласили на дегустацию шампанского в отель «Ритц».

– Я с вами.

Я улыбнулась. Я ведь с самого начала уготовила для Петрониллы роль компаньона по выпивке. Мои идеи обретали форму.

В назначенный день Петронилла ждала меня возле отеля. Как обычно, на ней были джинсы, кожаная куртка и ботинки «Доктор Мартинс». Я же была одета как тамплиер конца двадцатого века.

– По сравнению с вами я выгляжу как уличный хулиган, – заявила она.

– Вы в порядке.

Гостиные «Ритца» кишели чинными дамами, которые с отвращением уставились на мою подругу. Такое хамство привело меня в недоумение, я даже отступила на шаг.

– Может, уйдем? – спросила она.

– Ни в коем случае.