Счастливая соломинка. Японские сказки

Солнце и жаворонок

Как-то раз в один погожим весенний день опустился жаворонок отдохнуть на поле. Вдруг выглянул крот из норки и говорит:

– Жаворонок, а жаворонок, исполни мою просьбу!

– Что ж, охотно, коли только смогу, – отвечает жаворонок.

– Вот видишь ли, одолжил я деньги солнцу. Уж с тех пор немало времени прошло, случилась у меня нужда в деньгах. Ты летаешь высоко. Попроси солнце, чтобы вернуло мне свой долг.

Поверил жаворонок небылице хитрого крота, поднялся к самому солнцу и зазвенел:

– День-день-день, солнце, верни деньги! День-день-день, солнце, верни деньги!

Солнце так и вспыхнуло от гнева. Даже облака крутом загорелись.

– Лжец! От кого я брало деньги, а ну отвечай! – загремело оно, да так страшно, что жаворонок камнем полетел вниз. Но потом набрался смелости и снова взмыл к самому солнцу:

– День-день-день, солнце, верни кроту деньги! День-день-день, солнце, верни кроту деньги!

– Погоди! Вот я тебе покажу! – сверкнуло очами солнце.

Жаворонок снова полетел вниз.

Так с тех пор и повелось.

Крот давно на свет из-под земли не показывается. Боится, что спалит его своими лучами разгневанное солнце.

А жаворонок, ничего про это не зная, и до сих пор весь долгий день звенит над облаками:

День-день-день, солнце, верни деньги! День-день-день, солнце, верни деньги!

Коршун, воробей, голубь и ворон

В старину это было.

Весною расцвели вишни в горах. Стали слетаться туда разные птицы.

Первым прилетел коршун с криком «тонбироро», следом воробей, чирикая «тинтико-тинтико», за ним голубь, воркуя «хаттобо-хаттобо». А последним явился ворон, каркая «гао-гао».

Стали они вчетвером между собой советоваться:

– Какую бы нам придумать веселую затею, раз уж мы вместе собрались?

– А вот что. Вишни цветут, погода на славу, нас тут целая компания. Устроим-ка пирушку.

– Правда, правда, лучше не придумаешь.

Порешили птицы, что кому делать.

Коршун – мастер рыбу ловить. «Тонбироро, тонбироро» – полетел он к реке.

Воробей – «тинтико-тинтико» – поспешил за вином в харчевню.

Голубь – «хаттобо-хаттобо» – ножом стучит, закуску готовит. Ворон – «гао-гао» – полетел взять в долг столики и чашки. Вот началась пирушка. Сначала веселье не ладилось, ели, пили молча.

– Что ж это за пирушка, когда никто не поет и не играет. Пусть каждый покажет свое уменье!

Коршун сказал:

– Я сыграю на флейте.

Надел он накидку с гербами, достал из-за пояса флейту, покрытую красным лаком, и засвистел:

«Тонбироро-тонбироро! Хёроро-хёроро!»

– Ах, как чудесно, – похваливал воробей. – А я подыграю на сямисэне.

Вычернил он себе зубы и затренькал на струнах: «Тинтико-тинтико, тинтикотин!»

Настала очередь голубя:

– Не могу я сидеть на месте, когда флейта свистит и сямисэн звенит. Пушусь в пляс.

Повязал себе голову полотенцем в крупных горошинах и начал подыгрывать, крутиться и хлопать крыльями, припевая: «Хаттобо-хаттобо! Хаттобо!»

А пока они играли и плясали, ворон, каркая «гао-гао, гаогао», кусок за куском отправил себе в глотку всю закуску.

Опомнились остальные трое, глядят: в чашках пусто, ни вина, ни закуски, а ворона и след простыл.

Сильно разгневался коршун. С тех пор где ни увидит ворона, сейчас за ним погонится. Все думает, как бы поймать и наказать обидчика.

Как сороконожку за врачом посылали

В старину, в далекую старину, как-то раз под вечер шло I у цикад большое веселье.

Вдруг одна из них жалобно заверещала:

– Ой, больно! Ой, не могу! Ой, в животе рези!

Поднялся переполох. Видят цикады, что совсем плохо дело, и решили скорее послать за врачом. Тут заспорили они между собой: «Пошлем ту, нет, лучше эту…»

А самая старая и мудрая цикада посоветовала:

– Надо сороконожку послать. У нее ног много, она скорее всех добежит.

Попросили цикады сороконожку сбегать за врачом, а сами стрекочут возле больной:

– Потерпи немного, потерпи, потерпи!

Время идет, больная стонет, а врача все нет как нет. Полетели цикады посмотреть, не вернулась ли сороконожка к себе домой. Видят они: сидит сороконожка, обливаясь потом, на пороге своего домика, а перед ней – ворох соломенных сандалий.

Спросили ее цикады:

– Что же врач так долго не идет?

А сороконожка в ответ:

– Не видите разве, я спешу изо всех сил. Как надену сандалии на все свои ноги, так сразу же и побегу за врачом.

Тут только догадались цикады, что сороконожка еще обувается в дорогу.