Счастливая странница

Большой синий автомобиль заехал передними колесами на тротуар. Из него вылез высокий мужчина. Он подбежал к Джино. У него были голубые глаза и жидкие волосы; на его лице отпечатался нешуточный испуг, так что Джино даже пожалел его и поспешил уверить:

– Со мной все о'кей, мистер.

Однако водитель принялся ощупывать его с головы до ног, боясь переломов. Он обнаружил на штанине мальчика здоровенную дыру, обагренную кровью, и произнес с нервозностью, грозившей обернуться паникой:

– Ты цел, сынок? Как ты себя чувствуешь?

– Коленка саднит, – ответил Джино. Водитель закатал ему штанину и увидал глубокую царапину, из которой медленно сочилась кровь. Тогда он взял Джино на руки, как младенца, и посадил на переднее сиденье своего автомобиля. Собравшимся вокруг людям он сказал:

– Повезу мальчишку в больницу.

Подъехав к Французской больнице на Тридцатой стрит, водитель выключил мотор и закурил. Он внимательно смотрел на Джино, изучая его лицо.

– Ну-ка, давай начистоту, парень, – проговорил он. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – ответил Джино, хотя его подташнивало. Он еще не отделался от испуга: все-таки угодить под машину – дело серьезное!

– Покажи-ка коленку, – велел водитель.

Джино снова закатал штанину. Рана уже не кровоточила, на ней образовалась корка.

– У меня никогда не течет кровь, – гордо сообщил Джино. – У меня всегда быстро образуется корка.

Водитель со вздохом сказал:

– Наверное, нам лучше обратиться к врачу.

– В этих больницах вечно приходится ждать, – затараторил Джино. – Мне пора домой, а то мать здорово осерчает. Со мной все в порядке. – Он выбрался из машины. – Кроме того, вы не виноваты. – Он говорил со взрослым, как с равным себе, он стремился подбодрить его. Помахав рукой, он захромал восвояси.

– Подожди, паренек, – окликнул его водитель и высунулся из окна, протягивая бумажку в пять долларов.

Джино смутился.

– Не стоит, – пробормотал он. – Я сам виноват.

Не надо мне денег.

– Нет уж, бери, – строго сказал водитель. – Зачем же заставлять мать раскошеливаться на новые штаны – просто ради того, чтобы выглядеть взрослым? – Когда он делался серьезным, то становился как две капли воды похож на Линдберга «Чарлз Линдберг (1902 – 1974) – американский летчик, совершивший в 1927 году первый беспосадочный перелет через Атлантический океан.». Джино потянулся за деньгами, и мужчина пожал ему руку, улыбнулся и облегченно произнес, желая сделать мальчугану приятное:

– С тобой все о'кей, парень.

До дома было теперь рукой подать: Джино осталось перейти через Девятую, пройти под мостом надземной железной дороги и спуститься по Тридцатой к Десятой авеню.

Огибая угол, он был уже на седьмом небе от счастья. Сал играл на улице, мать сидела на своем табурете перед крыльцом в компании тетушки Лоуке и еще одной женщины. Октавия стояла перед киоском с мороженым, беседуя с сыном Panettiere. Джино прошествовал мимо нее, и оба сделали вид, что не замечают друг друга. Перед крыльцом он остановился, чтобы, не пряча глаз, выслушать, что скажет мать.

Он сразу увидел, что она не сердится на него.

– Buona sera «Добрый вечер (ит.).», – спокойно произнесла она. – Решил вернуться домой? Ужин ждет. – Она отвернулась и снова заговорила с тетушкой Лоуке. «Даже не заметила, что случилось с моей ногой», – с горечью подумал Джино.

Он заковылял вверх по лестнице. На душе у него было легко. Кажется, все предано забвению. И тут он в первый раз почувствовал, как болит коленка.

У него пересохло во рту, болели глаза, тряслись ноги.

Винни сидел в кухне и читал. Увидев Джино, он вынул из духовки тарелку с перцем, яйцами и картошкой и поставил ее на стол. Затем он принес из ледника бутылку с молоком. Джино отхлебнул молока прямо из горлышка и уселся за стол.

– Где же ты был весь день? – осведомился Винни с легким осуждением. – Мать и Октавия очень беспокоились, Ларри тебя обыскался. Мы все за тебя тревожились.

– Ясное дело, – саркастически отозвался Джино. Он чувствовал себя лучше. Правда, съев несколько ложек, он понял, что с него довольно. Он положил ногу на стул. Нога перестала гнуться. Он закатал разорванную штанину. На колене красовался огромный набухший кровью шрам; нога распухла и почернела.

– Вот это да! – покачал головой Винни. – Помажь-ка йодом. Руки и лицо тоже не мешало бы обработать. Ты что, подрался?

– Нет, – ответил Джино. – Меня сбила машина. – Говоря это, он почувствовал, как у него наворачиваются слезы на глаза. Он подошел к раковине и умылся. Потом он побрел в гостиную, разобрал постель и улегся. Его знобило, и он залез под одеяло.

Он вынул из кармана штанов пятидолларовую бумажку и зажал ее в руке. У него переворачивался желудок и горело лицо. Сейчас он видел машину, хотя тогда, на улице, не заметил ее, видел, как она сбивает его с ног и подбрасывает в воздух. Винни присел на кровать рядом с ним.