Счастливая Женька. Начало

– Слава Богу, что у меня есть такие друзья… – крутилось в голове у Жени, пока она укладывала дочку. Открылась входная дверь, Женя опрометью бросилась в прихожую. Димка снял куртку и, глядя матери в лицо, произнес: «К отцу больше не вернусь, он подонок. Нельзя так, – У Жени второй раз за этот день потекли слезы. – И это, мам… Из гимназии нужно забрать документы… Я не буду, да теперь и не могу там учиться. После того, что я сказал ему, и вообще…Женя обняла сына и молча плакала. – Господи, – думала она, да он за всю жизнь столько не говорил! Её мальчик, такой взрослый, и такой ещё маленький, такой серьезный и такой ранимый. Женя плакала и не могла остановиться, горько и искренне, как в детстве. Это больше походило на оплакивание. Она и вправду сейчас оплакивала этого долговязого, нескладного мальчишку, такого любимого и родного, который не задумываясь, со всем пылом своей юной чистой души встал на защиту матери. Плакала о том, чего не могла назвать словами. О любви к нему, о сожалении по поводу того, о чемхотела, да не могла или не знала, как говорить. Из детской пришла испуганная дочка, крепко обхватила руками мать и брата, и жалобно начала всхлипывать. Женя плакала и по этой девочке, совсем малышке, которой пришлось обучиться раньше времени самостоятельности и взрослому рациональному подходу к жизни, идущим вразрез с настоящими мечтами и потребностями ребенка, которому через месяц исполнится только семь лет.Она плакала по себе и своей жизни, которая совсем не была похожа на тот волшебный фейерверк, который твердо был обещан ей в детстве,все ещё искрился калейдоскопом радужных надежд в юности, а затем все реже и тише доносились до Женьки его кратковременные праздничные вспышки.

17

– А я тебе говорю, что это вполне реально! Вот ты смеёшься, а я рассказывала о Туське, помнишь? Мы с ней с института дружим. Так вот она родила первый раз в 36 лет, между прочим, – глядя на Шурочку снизу вверх, говорила Женя. За окном шумел и упивался собственным буйством фонтанирующей энергии зеленый и душистый май. Женя с детьми жила уже полгода в квартире своей ближайшей подруги Шурочки, которая сейчас, накануне лета, пыталась отыскать свои какие-то вещи, в частности, совершенно умопомрачительные босоножки. Без них лето почти не имело смысла. Так она и заявила Жене. Услышав такое от равнодушной к материальным ценностям вообще, а уж к тряпкам и даже не новой обуви и подавно Шурочки, было настолько дико, что Женя немедленно включилась в поиски. Попутно они обсуждали возможность деторождения в недавно появившейся ячейке общества. Владимир и Шурочка поженились. Женя, как подружка невесты, и вообще друг им обоим, активно участвовала в принятии жизненно важных решений в этой семье. – Я помню, ты рассказывала о прелестнойТусе, это, если не ошибаюсь, та, что родила от твоего мужа? – Шурочка кряхтя, вытащила ещё одну коробку и протянула её Женьке, – Вот, ещё эту посмотрим и все! Женя, обхватив картонные стенки руками, выразительно уставилась на Шурочку, – Боже мой, ну наконец-то, святоша Шурочка превращается в нормального человека! Добро пожаловать в реальный мир, – Женя, наклонив голову и изображая величайшее смирение, подала ей руку, – Вот это да! – смеялась Женя, – Ангел начал интересоваться шмотками, и даже не убоялсяехидно пройтись по бедной Туське. – Представь себе, многое, как выясняется, нам также весьма близко, – резонно заметила Шурочка, открывая коробку и доставая оттуда несколько свертков, альбом с фотографиями и какие-то письма. – И потом, ты забываешь, что Володю, мягко говоря, женщины не очень интересуют, – Шурочка, с огорчением стала укладывать вещи обратно, – Нет, здесь тоже их нет, где же они могут быть. Женя собирала с пола несколько выпавших из альбома фотографий, – Женщины – да, не интересуют, но ты – это совсем другое.

– Женя, не стоит издеваться над пожилой и не очень здоровой женщиной. Посмеялись и хватит! Ладно, гулять так, гулять, куплю себе новые, ведь не каждый деньвсе-таки молодой и красивый супруг приглашает в Грецию, а, Жень?Шурочка обернулась и увидела, что подруга внимательно рассматривает какую-то фотографию. На ней молодой парень, в солдатскойформе и русоголовая женщина с мягкой полуулыбкой одинаково напряженно вглядывались в объектив камеры.

– А, это мои родители, – заглянув Женьке через плечо, тихо сказала Шурочка. Мамы уже столько лет нет, а я все никак не наведу порядок в нашем семейном архиве.

– А твой отец где сейчас? – глухо спросила Женя.

– А кто ж его знает? Я его и не видела ни разу, мы раньше жили в Тверской области, он служил там, – Да что с тобой, Женя?

– 1964 год, – прочитала Женя надпись на обороте, – Все правильно, а ты ведь 1965 года рождения…Ну да, ну да, – сосредоточенно о чем-то думая, рассеянно бормотала Женька…

– Да что случилось-то? – Шурочка испуганно разглядывала подругу, – А то случилось, – подняла на неё глаза Женька, – что парень на этой фотографии – мой отец…