Счастливая Женька. Начало

Мужчина грузно поднялся и, не говоря ни слова, вышел. Женя, бросив ручку, отправилась за ширму, где оставляла свои вещи. В тумбочке нашла свой пластиковый, далеко не одноразовый стакан. Выпила с жадностью, оперлась рукой о подоконник. Услышала, что дверь кабинета открылась. Это не могла быть Шурочка, её рабочий день закончен и она ушла на тренировку. Женя с ужасом сейчас представила себя в тренажерном зале. Вот это да, полгода отходила! Ходила, конечно, нерегулярно, через пень-колоду, но, тем не менее, старалась. Как ей удалось? Жаль, что сейчас все изменилось. Ведь именно во время этих походов она по-настоящему сдружилась с Шурочкой и Володей. Сейчас об этом не может быть и речи. Даже подумать страшно. Ей и просто стоять-то тяжело.

– Евгения Валерьевна! – она вздрогнула,услышав голос секретарши Навицкого и уронила пустой стаканчик, который гулко шлепнулся прямо у края ширмы, указываятем самым на наличиеозначенной Евгении Валерьевны в радиусе своего приземления, – Зайдите, пожалуйста, к Виктору Владимировичу.

Ей показалось, что у шефа глаза стали бегать ещё выразительнее и чаще. На несколько секунд он замер, глядя на неё изучающе, а затем без всякого предисловия и церемоний напрямую спросил:

«Вы принимали сегодня алкоголь?» – побуравив её глазами несколько секунд, его взгляд опять стал блуждать по кабинету. Женька почему-то не удивилась и тем более, не испугалась, а может, сработало тормозное и расслабляющее влияние допинга.

– Нет, – сказала она быстро, но не очень твердо, – Разумеется, нет, – предательски краснея, добавила она.

– В самом деле? – поднял одну бровь Навицкий? – А может быть мне пригласить нарколога? Как вы считаете, Евгения Валерьевна? Женя молчала.

– Ну ответьте, не молчите, как вы считаете, может позволить себе доктор, специалист центральной больницы города Москвы, отличник, если не ошибаюсь, стоматологии, являться со своих липовых больничных, прикрывающих его запои, в пьяном виде на работу!! – заведующий стал багровым и почти кричал:

– Вы считаете нормальным в таком состоянии пытаться кого-то лечить? А я считаю, что нет. Я давно получал сигналы, но не реагировал, считая это происками ваших завистников, а зря! Как в ее предутреннем бредовом сне, шеф подошел совсем близко, и она невольно глянула на его ноги. Вполне благопристойно. Серые с искрой, дорогие брюки, лаковые туфельки.

– Вы так и будете молчать? – будто через силу выдавил он ей в лицо, тяжело переводя дыхание. Женя молча кивнула. Сказать действительно было нечего. К тому же ей совсем не хотелось открывать рот, когда этот человек находился так близко. Чувствуя близкие слезы, Женя пошла к выходу. Навицкий крикнул ей в спину: «Куда вы пошли? Я не закончил ещё с вами. Я отстраняю вас от работы, поговорим, когда вы будете в адекватном состоянии». Женя обернулась, – Ясама себя отстраняю, – она криво усмехнулась, изо всех сил пытаясь «держать лицо», – От этого учреждения и от вас. И говорить нам, простите, не о чем, да и не нужно. Никогда.