Счастливая жизнь для осиротевших носочков

С этими словами Джереми выходит из кладовки. Опускаю взгляд на рисунок. Приходится признать, что он прав. Я отошла от первоначального замысла. Синяя птица с расправленными крыльями, окруженная красным, желтым и оранжевым пламенем, очень похожа на феникса. Пожав плечами, кладу руки прямо на середину ранголи и несколькими движениями уничтожаю рисунок, на создание которого у меня ушло столько времени. Синяя птица растворяется в смеси цветов. Феникс не возрождается из пепла. Все это детские сказки. С чувством удовлетворения смотрю на свои синие от порошка руки. Вот какая участь ждет феникса на самом деле. Его поглотит собственное величие: ослепленный своим же светом, он погибнет за то, что считал себя бессмертным; его сожрет пламя, в котором он сжигал других.

К тому времени, как я возвращаюсь в зал, все уже танцуют. Включая Джереми, которого окружили двоюродные сестры Сарании. Они танцуют, красиво двигая руками, отчего браслеты у них на запястьях сверкают и переливаются. Джереми явно чувствует себя не в своей тарелке, но изо всех сил пытается подражать их движениям. Это зрелище заставляет меня улыбнуться. Внезапно Саранья хватает меня за руку.

– Алиса! Куда ты запропастилась?!

– Делала ранголи.

Она закатывает глаза и тянет меня танцевать. Сопротивляюсь, но потом сдаюсь, наклоняюсь ее уху и, пытаясь перекричать музыку, спрашиваю:

– Ты пригласила Джереми?

– Конечно!

– Вы виделись после того, как мы ездили за покупками?

– Да, разок. У одного из моих подопечных был день рождения, нужно было отвезти его в «Комеди Франсез», а у меня больше нет знакомых с машиной! Джереми очень милый.

Не успеваю толком осмыслить услышанное – Саранья втягивает меня в безумный танец под индийский рэп, которому хором подпевают все гости. Старательно повторяю замысловатые движения, которые всем остальным удаются с небывалой легкостью. Дискошар озаряет разноцветные сари светлыми бликами. У меня такое ощущение, словно я попала в мюзикл. Смотрю на людей вокруг и поражаюсь радости, которую излучают их лица. Когда у меня в последний раз было это чувство легкости? А это желание танцевать?

– Джерем! – зовет Саранья и, похитив Джереми у своих двоюродных сестер, тащит его к нам. – Ты двигаешься неправильно! Сосредоточься!

– Из-за тебя я выпил лишнего, – стонет он. – У меня ноги заплетаются!

Саранья медленно показывает Джереми движения. Он наблюдает за ней с добродушно-насмешливой улыбкой, от которой у него в уголках глаз появились морщинки.

Через некоторое время музыка становится тише, начинает играть медленная песня. Удивленно смотрю на часы. Четыре утра. Праздничное возбуждение спадает, и я чувствую себя выжатой как лимон. Незаметно ускользаю, поднимаюсь в студию Сараньи и, переодевшись, оставляю аккуратно сложенное сари у нее на кровати. Беру свое пальто и возвращаюсь обратно в ресторан. Взглядом выискиваю Саранью в толпе, чтобы попрощаться. Она танцует с Джереми и не видит меня. Решаю не отвлекать их и выхожу на улицу. Холод кусает меня за горло, и я, дрожа, застегиваю пальто на все пуговицы. Потом достаю смартфон и вызываю «Убер». Машина приедет через тринадцать минут. Вздыхаю, и изо рта вырывается облачко белого пара. Если бы я знала, то заказала бы такси, когда была внутри, что позволило бы мне избежать лишней траты времени. Минуты текут мучительно медленно. Хлопает входная дверь, и ко мне присоединяется Джереми. Одну руку он засунул в карман куртки-авиатора, в другой держит мотоциклетный шлем.

– Алиса? Ты уезжаешь?

– Да, жду свой «Убер».

– Тебя подвезти? Я на мотоцикле.

– Конечно нет. Ты выпил, тебе нельзя за руль.

– Как скажешь, мамочка, – со смешком отзывается Джереми.

– Я серьезно! Это опасно. Поехали со мой на «Убере».

– Я ни за что не оставлю свой мотоцикл на улице на всю ночь.

Со вздохом смотрю на экран телефона. Машина приедет через три минуты.

– Где ты его припарковал?

– Через дорогу. Почему ты спрашиваешь?

Открываю приложение и отменяю заказ.

– Потому что я отвезу тебя домой.

– И на чем же? – спрашивает Джереми с весельем и удивлением.

– На мотоцикле, раз ты не хочешь оставлять его здесь.

Он растерянно смотрит на меня, а потом начинает тихонько смеяться.

– У тебя хоть права есть?

– Да, есть. Давай сюда ключи.

Протягиваю руку ладонью вверх. Джереми некоторое время колеблется, но потом послушно кладет на нее свои ключи. Прикосновение его пальцев, вызывает у меня дрожь, и я смущенно отдергиваю руку. Я бы предпочла, чтобы мы ненавидели друг друга…

– Ладно, босс, – говорит Джереми, – но ты наденешь шлем. И будешь осторожна! Напоминаю: судьба осиротевших носочков в моих руках, и если я сейчас погибну в аварии, то приложение никогда не выйдет…

С улыбкой сажусь на мотоцикл. Джереми садится позади.

Опускаю забрало шлема и завожу двигатель. Джереми берется руками за бак, чтобы не упасть, и мы трогаемся с места. Дороги пусты, размытые огни уличных фонарей со скоростью проносятся мимо, и я чувствую эйфорию. От усталости не осталось и следа, я больше не хочу домой. Мы едем по каналу Сен-Мартен, Джереми говорит, куда повернуть, но я не слушаю и теряюсь в лабиринте переулков.