Счастливчик

Терский бросил сигарету и тщательно затоптал ее ботинком. Скоро он почувствовал, как через пропитанную потом рубашку начинает проникать холод. Секретарь снова взялся за лопату. Его сосед неохотно бросил свою сигарету. Очень не хотелось возвращаться к прерванной работе, тем более что ей не было видно конца. К тому же приходилось спешить, но сколько можно бороться, если натруженные и больные руки опускаются сами?

— Слушай, передохни, — сказал Терский.

— А вы?

— Ты же молодой.

— Ладно, ладно, — буркнул парень.

Больше они не разговаривали.

8

Инженер Моленда шел вдоль ряда склонившихся у насыпи фигур. Люди работали быстро. Более сильные энергично перебрасывали землю. Те, кто послабее, старались от них не отставать. Моленда смотрел на них, но думал совсем о другом.

Анджей погиб. Это противоестественно, что молодого человека уже нет в живых. Моленда делал все, чтобы забыть эту ужасную картину: Квек, стоящий у места гибели своего сына. И еще его неотступно преследовало ощущение, будто он видит останки Анджея.

— Терский! — крикнул он. — Вы не видели Терского?

— Он небось за письменным столом портки просиживает, — проворчал кто-то. Моленда не видел говорившего, по догадался, что это был Гере.

— А вы уж лучше помолчите! — заорал он, злясь на этого пьянчужку. — Это вы о своих собутыльниках можете так говорить!

Никто ему не ответил. Гере продолжал бросать лопатой землю. Главный инженер постоял еще какое-то время, готовый положить конец разглагольствованиям Гере, если тот осмелится хоть словом снова задеть Терского.

— Он работает вон там, пан инженер. — Магдяж поднял голову. — С теми ребятами.

— Спасибо.

Моленда пошел, ругаясь про себя и посматривая на Гере. Пьяная морда! Тряпка, а не человек! Что он здесь делает? Вообще-то главный инженер жалел, что ушел просто так. Может, надо было что-то сделать, проверить, такой ли уж храбрый этот пьяница? Но Моленда все же понимал, что ведет себя, как юнец, раз не может справиться со злостью.

Стычка с Гере принесла ему облегчение. Он дал выход мучившему его беспокойству, которое скапливалось где-то внутри, темное и непонятное. Беспокойство появлялось, несмотря на то что он понимал: ему нельзя поддаваться. Это чувство было даже сильнее безразличия, которое пришло вместе с мыслью, примиряющей человека со смертью. И сейчас, яснее и острее видя происходящее, Моленда понял: все, что он делает и будет делать, имеет свой внутренний смысл, каждый вносит свой вклад в общую работу. И там, и здесь.

Он хотел как можно скорее сказать об этом Терскому, чтобы тот понял свою ошибку, но не знал, как сделать, чтобы они друг друга поняли.

— Терский! — крикнул он снова.

— Он здесь! — Работавший недалеко от него парень выпрямился и показал рукой на секретаря.

— Что же вы не отвечаете, черт возьми, я же вас ищу! — Моленда сам удивился своему грубому тону. — Пойдемте со мной!

— Что случилось?

— Анджея Квека завалило на складе.

— Это ужасно…

— Вам здесь нечего делать, Терский, — закричал Моленда. — Вы нужны там!

Секретарь снова наклонился и взялся за лопату.

— Вы слышите меня?

— Идите отсюда, товарищ инженер.

— Я остался один, понимаете, Терский! Директора нет. Вы должны мне помочь!

— Идите, я вам говорю!

— Ну как мне вас убедить?

Они какое-то время стояли молча. Моленда с протянутыми в сторону Терского руками, а тот склонился над лопатой, застыв на мгновение.

— Я останусь здесь.

— Но это же глупо!

— Идите на свое место! Каждый знает, что ему делать. Я тоже знаю. Ясно?

— Нет, не ясно. Это глупо, слышите, Терский!

— Не кричите. Поберегите силы, — отрезал секретарь.

Моленда отвернулся. «Я хотел ему помочь. Ведь он мне и в самом деле нужен. Директора действительно нет. А я не хочу допустить ни одной ошибки».

— Ну хоть придите, когда кончится ваша смена.

— Хорошо! — Терский выпрямился. Моленде показалось, что он видит на его лице улыбку. — Я так и сделаю. Я сам уже об этом подумал.

— Я жду вас.

Он не знал, что движет этим человеком. Терский не хотел отсюда уходить. А ведь секретарь, работая здесь, поднимал насыпь всего лишь на сантиметр, ну, может, на пять, но при этом он выбивался из сил и, возможно, терял способность ясно мыслить. Ведь Терский хорошо знал, что он нужен не здесь, а там. Так почему же он упрямится?

Моленда пожал плечами. «Коммунисты, на передовую! — усмехнулся он горько. — Передовая. А кто знает, где она проходит?»

Моленда вошел в кабинет директора, не обращая внимания на испуганный взгляд пани Ани. И только в тот момент, когда он закрывал дверь, ему пришло в голову, что женщина, видимо, что-то от него хочет. Может, ей надо сходить домой? Тут главный инженер понял, что никто не сможет ее заменить: ведь она была единственным работником администрации, который остался с ними.

Моленда закрыл дверь и посмотрел на майора. Офицер, уткнувшись лицом в согнутую руку, похоже, спал. Калямита обернулся и взглянул на Моленду.

— Директора нет? — спросил главный инженер.

— Еще нет.

— Я не сплю, — послышался голос майора. Он поднял голову, левой рукой потер висок. — Башка у меня разламывается, пан Моленда. А его еще нет. Ясно вам?