Счастливчик

Но всякий раз, когда люди спрашивали меня собираюсь ли я остаться в шоу, я без сомнения отвечал — да. Это был мой дом, мои друзья. Гэри предоставил мне судьбоносную возможность, а кроме того — я любил Алекса Китона.

Большую часть времени я посвящал сторонним проектам, но без ущерба для «Семейных уз». Иногда под светом луны, как в случае с «Назад в будущее», а иногда в межсезонье, делая сразу по два фильма, сначала испытывая свои драматические способности, а затем комедийные, как было с «Дневным светом» и «Секретом моего успеха». Дело было не только в том, что я помнил о горечи безработицы. Просто выяснил, что постоянная работа помогала оставаться самим собой.

В те периоды, когда не нужно было иметь дело с людьми, поддерживая тот или иной проект, занимаясь политической или другой деятельностью, я применял третий компонент выживания в Голливуде: веселье на всю катушку.

Почему бы и не отпраздновать, если всё шло хорошо, и я был счастлив? Чаша переполнилась, и я пытался выпить столько, сколько было в моих силах. Вспоминая ту часть своей жизни — то, что могу вспомнить, — вижу один кутёж, идущий за другим. Выпивка была бесплатной, а я обычно был почётным гостем. Для некоторых людей чрезмерное употребление алкоголя — это средство ухода от реальности, но на том этапе жизни мне это было не нужно. Я уже жил в фантастическом мире и никуда не хотел из него сбегать. Алкоголь ведь является консервантом, а что может быть лучше для сохранения этой счастливой иллюзии? Поэтому я очень много времени провёл «замаринованным».

Не пил, когда работал или занимался другими делами. Но сознательность была не единственным мотивом соблюдения дисциплины. Находясь на съёмочной площадке или выполняя другие около-актёрские обязанности, сама обстановка рождала фантазию, а работа её поддерживала.

Во благо или нет — гаечный ключ оставался в работе. Моё кредо в тот период: много работай, много пей, говори (и слышь) только «да». Я постоянно был чем-то занят, поэтому каждую свободную минутку старался использовать для размышлений. Возможно, из-за того, что успех пришёл ко мне внезапно и нестандартно, — было ощущение, что я что-то упускаю. Иногда чудилось — я опять подросток, который пытается добыть ключи от машины, не разбудив отца, задремавшего на диване в гостиной. Ключи лежат на кофейном столике в паре дюймов от него, и мне нужно изловчиться так, чтобы он не проснулся и не рассердился. Тактика была проста: продолжать двигаться, прошмыгнуть туда и обратно как можно быстрее.

На ум приходит фраза: «как ни в чём ни бывало». Нужно вести себя, как ни в чём не бывало. Но, конечно же, это не просто. По крайней мере — для меня. Я не мог отделаться от чувства некой недостоверности происходящего — не в окружающей обстановке, а своего положения в ней. Пожалуй, существовала своя плата за всё это — богатство, внимание, снисхождение — но как узнать её размер? Потихоньку я стал чувствовать себя самозванцем на этом балу. Это то же самое, если бы в любой момент кто-то ворвался в мою дверь и сказал, что вся эта шарада зашла слишком далеко. Песенка спета. Пришло время вернуться в Канаду, даже не помышляя о том, чтобы всю эту ерунду прихватить с собой. Не знаю, кто именно захотел бы прийти ко мне наводить шум по поводу этого заявления, но к его приходу я, вполне возможно, был бы уже пьян.

Помню как-то раз подошёл к тому самому газетному киоску на Ван-Найс. Среди всех этих подростковых журналов, бульварных газетёнок и остальной периодики, пестрящей передо мной своими обложками, был один, который буквально парализовал меня, нагнал жути. Чего ещё ради было помещать мою фотографию на обложку «Сайколоджи Тудей»? Я схватил журнал и принялся лихорадочно листать страницы, пока не добрался до титульной истории.

Оказалось, она не имеет никакого ко мне отношения — просто обычный очерк о вездесущности знаменитостей в американской культуре. Не сомневался, что моё имя там даже не упомянуто. Они просто использовали моё лицо, чтобы продать побольше копий (если не можешь победить — эксплуатируй). Стоя там, на секунду я почувствовал себя абсолютно морально уничтоженным.

Я — ЗНАМЕНИТ, ТЫ — ЗНАМЕНИТ

Моя жена Трейси, всю жизнь прожившая в Нью-Йорке, порой сводит с ума своими меткими замечаниями о Лос-Анджелесе. Особенно о том, как город прогибается под своих знаменитостей.

— Удивлена, что они до сих пор не понастроили специальных парковок для знаменитостей, — рассуждала она. — Ну, наподобие парковок для инвалидов, только более удобных.

Говорила, что места на таких парковках можно украсить не простым изображением звезды, но даже более подходящим: силуэтом бейсболки, парящей над солнцезащитными очками.