Счастливчик

— А ты ведь из-за меня проиграл Эду, — наконец, Ди поднимает голову и смотрит мне в лицо. Глаза красные, щеки влажные, но нет каких-то там воспетых поэтами дорожек из слез — все давно впиталось в мою футболку.

Так и знал: она тогда поняла, что отвлекла меня.

— Неправда, — улыбаюсь, провожу пальцами по ее щеке, стирая влагу, — я бы проиграл Эдварду в любом случае. Может, разве что, попрыгал бы еще минут пять.

Губы Дилайлы трогает слабая улыбка.

— Веду себя совсем как дура? — спрашивает.

— Ну-у, — тяну ехидно, будто раздумывая, — не совсем, конечно…

Ди утыкается лбом мне в плечо, ее собственные плечи снова сотрясаются, но на этот раз от смеха.

— Господи, как же я тебя люблю…

Ошалело моргаю, у меня даже руки на ее спине расслабляются. Она говорит мне это сегодня? После того, как я собственноручно похоронил нашу надежду на спасение?

— Ди…

Поднимает ко мне лицо.

— Не надо, — говорит быстро, — ничего не говори. Я сказала потому, что так чувствую, а не для того, чтобы услышать что-то в ответ.

— Ди, — упираюсь в ее лоб своим. Забавный угол зрения: теперь у нее три глаза. — Я до одурения тебя люблю, — усмехаюсь, портя романтику момента, — еще с тех самых пор, когда ты считала меня законченным проходимцем.

— За что? Я вела себя…

Касаюсь пальцем ее губ, не позволяя продолжить нести чушь. Вела, не вела — какая разница, что было раньше?

— Ну, а ты, — говорю, — за что-то конкретное меня полюбила, что ли?

— Ты хороший, — отвечает, да еще так серьезно-серьезно. Трындец.

Смеюсь.

— Ясное дело, хороший. Да я офигительный.

— Лаки, — возмущенно хлопает меня ладошкой по плечу, специально отклонившись, чтобы иметь возможность для маневра.

Ловлю руки Дилайлы, вынуждаю опустить по швам, но так и не убираю свои пальцы с ее запястий.

— Ты тоже офигительная, — заверяю, целуя.

* * *

Мне снится кровь.

Кровь, дождь, красные лужи…

Гай, упавший с крыши…

Идеально круглое отверстие во лбу у Джорджа…

Розовый слоник с пижамы медика, но с отрезанным под корень хоботом, жадно лакает кровь в одной из луж…

Будильник — мое спасение. Рывком сажусь на кровати, тру ладонями лицо. Что, блин, творится в моей голове?

Дилайла лежит ко мне спиной, сжалась в комок. Осторожно касаюсь ее плеча, чтобы не напугать (вдруг ей тоже снятся слонята-вампиры?).

— Ди, утро. Через час завтрак.

Усмехаюсь своим же словам, качаю головой — после вчерашнего встать по звонку будильника и, как обычно, идти на завтрак кажется чем-то нереальным.

Дилайла поворачивается.

— Мне идти на кухню и делать вид, что все как всегда? — вторит моим мыслям.

Пожимаю плечами и признаюсь:

— Других вариантов у меня все равно нет.

— Ладно, — легко соглашается, привстает, целует меня в щеку и скрывается в ванной.

Хм, у нас прямо семейная идиллия.

Ну этих розовых слоников, и кровавые лужи вместе с ними.

* * *

Роюсь в шкафу в поисках какой-нибудь ничем не примечательной одежды, которая точно не взбесит Изабеллу. Сейчас надо быть паинькой даже в мелочах.

О, вот отлично подойдет: темно-серая водолазка с высоким горлом и длинными узкими рукавами — не задерутся и лишний раз не напомнят Изабелле о татуировке.

— Я вчера думала только о себе и даже не спросила, как Гай.

— А? — выбираюсь из шкафа и вижу, что Ди уже оделась и заплетает волосы. — Мэг сказала, все будет хорошо, — отвечаю.

— Она спасла ему жизнь.

— Что есть, то есть, — соглашаюсь. Натягиваю водолазку, и стоит мне выбраться из ее тугой горловины, вижу, что Дилайла все еще смотрит на меня. — Ты чего? — улыбаюсь, склоняю голову набок.

— Про вчера, — произносит девушка, и моя улыбка исчезает.

— Ди…

— Дай мне сказать, пожалуйста.

— Окей. — поднимаю руки, сдаваясь. — Говори.

И она говорит:

— Я знаю, что по-другому было нельзя. Он твой брат. Ты бы не смог жить, зная, что бросил его умирать. Я бы тоже рискнула всем, если бы от этого зависела жизнь Дилана.

Пожимаю плечом. Не уверен, что оставил бы истекать кровью незнакомого ребенка.

— Мы придумаем что-нибудь еще, — обещаю. — Не знаю что, но что-нибудь обязательно.

— Не сомневаюсь, — улыбается Дилайла, кажется, и вправду, верит.

Весело подмигиваю ей и снова скрываюсь в шкафу на этот раз в поисках ботинок, взамен размокших вчера.

То, что Ди не сомневается во мне и моих талантах, это, бесспорно, здорово.

Еще бы я сам не сомневался — было бы вообще чудесно.

* * *

Наш конец стола пуст — замечаю, стоит войти в столовую.

Гай еще наверняка в медблоке, а где Изабелла? Значит ли это, что ее не будет, и я могу наплевать на завтрак, который и так не полезет в горло, и идти к Маргарет, чтобы узнать состояние брата?

Кошусь на свой коммуникатор. Позвонить и спросить прямо?

Замираю у пустого стола, осматриваюсь. Сразу обращаю внимание — Вилли нет на его обычном месте. Нина на раздаче еды, ведет себя как обычно, в мою сторону не смотрит.

Набираю Изабеллу.

— Да, сынок? — так приторно, что просто буээ.

— Ты не придешь на завтрак? Что-то с Гаем?

Она не одна: на заднем плане слышны мужские голоса, но слов не разобрать.

— Нет-нет, — отвечает мне, — Маргарет — просто волшебница. Думаю, мы с ней подружимся, — очень в этом сомневаюсь. — Так что завтракай без меня, не волнуйся.