Счастливчик

– Атомная тревога! Атомная тревога! Атомная тревога! Товарищи! Сегодня в пятнадцать ноль ноль по московскому времени произведен одновременный пуск баллистических ракет в обоих противоборствующих лагерях. Вся противоракетная оборона нашей страны приведена в полную боевую готовность. В связи с этим все граждане, за исключением тех, которые выполняют особые задания правительства, обязаны проследовать в специальные убежища и места укрытия, организованные штабами Гражданской обороны.

Повторяю! Атомная тревога! Атомная тревога! Атомная тревога!..

Сообщение повторилось несколько раз. После этого вновь зазвучали чарующие звуки Моцарта. Веня почувствовал слабость в ногах и встал на колени. К нему бросился Редькин, но он остановил его:

– Друзья мои! Простите меня! Я виноват во всем. Простите, если сможете…

Он лег на траву и почувствовал то, что еще не ощутили остальные. Это были глухие толчки земли, которые с каждым разом становились все сильнее. Он думал о том, что прожил длинную счастливую жизнь, но ему до слез было жаль молодых людей, которые над ним склонились. Очень жаль…

Глава Семнадцатая Вместо эпилога

Гул и толчки нарастали, как и чудовищная животная безысходность. В голове Вени возникали и улетали прочь мысли, каждая из которых имела знак вопроса. «Неужели это конец? – думал он, глядя в голубое безоблачное небо. – Тогда в чем смысл моей миссии? Чтобы уничтожить Землю и человечество? Кто же тогда руководил этим процессом? Неужто сам дьявол? Если это так, что же в это время делал бог? Возможно, он боролся и продолжает это делать до сих пор? А может быть, остался хотя бы мизерный шанс все исправить?…». Он попытался приподняться. Вадим и Рома бросились к нему и помогли встать на ноги. К сочувствию, наблюдавшемуся в их глазах, добавился ужас – земля вздрагивала уже довольно ощутимо.

– Пожалуйста, оставьте меня, – слабым голосом произнес Ростовцев, – и… не ходите за мной. Я должен сам все решить.

– Куда ты в таком состоянии?! – воскликнул Редькин.

В ответ Веня махнул рукой, а ноги сами понесли его к… камню. Он спешил, поэтому, ступив на тропу, как мог, побежал. Портал был на своем месте и по всем признакам не должен был работать. Но он сработал!!! Приблизившись к нему, Ростовцев ощутил знакомые покалывания, а затем вспыхнул голубой свет…

* * *

Он повернул назад, но, сделав несколько шагов, остановился. Что-то выбивалось из логики окружающей природы. Присмотревшись, он, наконец, это увидел. Синева июньского неба проступала сквозь кроны деревьев. Это было наверху, однако в одном месте она почему-то опустилась на землю. Веня незамедлительно проследовал в том направлении. По мере приближения возник смутно знакомый запах. Он напряг память и сделал вывод, что так пахнет воздух при сильной грозе. Впереди возвышался обычный гранитный валун, излучающий небесно-голубой свет. Сделав несколько шагов, Веня почувствовал, как все его волосы пришли в движение, а запах озона усилился. Вдруг камень накрыло яркое синее зарево и, как в сказке, из него появился… старик. Он не был похож ни на лешего, ни даже на колдуна. Это был обычный, цивильно одетый, пожилой мужчина. Однако выделялись его необычные особенности – горящие безумные глаза и до боли знакомые черты лица.

В какой-то момент их взгляды встретились. Было ощущение, что в Венин мозг попали тысячи молний. Он едва не потерял сознание, но на ногах удержался. Когда шок прошел, он услышал громкий трескучий голос:

– Веня Ростовцев, немедленно уходи отсюда! Забудь это место – оно опасно для тебя и… для всех!

После этого старик повернулся и шагнул к валуну. Вновь вспыхнул ярко-голубой свет, и… он исчез, как будто его и не было. А Веня застыл на месте, обдумывая случившееся. В итоге он не последовал совету странного персонажа, а последовал… к камню.

Ничего особенного в нем не было – обычный гранитный валун с шершавой холодной поверхностью, почти до половины покрытой мхом. Пнув его напоследок, Ростовцев поспешил к друзьям. Он вполне отдавал себе отчет в том, что старик не был плодом его воображения, а существовал реально. Однако рассказывать кому-либо о странной встрече он не собирался. Все равно не поверят, да еще и на смех поднимут.

– Ростовцев! – гаркнул Редькин. – Где ты бродишь? Какой тост пропустил! Федоровна, налей ему штрафную!

– Когда вы успели? – удивился Веня заикающимся голосом. – Отошел всего на пару минут.

– Не надо врать, – подключился Вадим. – Отсутствовал ты не меньше четверти часа. Вон, Ирка подтвердит. Тост лучше скажи.

Остальной народ стал подтягиваться к столу и наполнять стаканчики. Выплыл из пучины и Максим. Трясущийся, как пес в лютую стужу, он с полным стаканом тоже присоединился к коллективу.

– Друзья мои, – произнес Веня. – Я хочу вам всем признаться в любви. Кого-то, правда, я люблю больше, а кого-то меньше. Поэтому мой тост – за любовь! Он как раз, по-моему, третий…

Когда народ со своими репликами успокоился, Веня повернулся к Ирине:

– Синицына, а ведь наврала ты про своего парня!

– Как ты догадался?

– Почувствовал. Зачем ты это сделала?