Счастливчик Ген

— Мне кажется, что ты недооцениваешь того, что мы двести лет были врагами, — хмуро сказал маг. — Похожесть еще ни о чем не говорит. Иной раз и родные братья бьются насмерть. Как хочешь, а я приму меры и усилю караулы.

Глава 24

Маркус оказался прав. В город за три дня до нашего прихода проникли две сотни воинов Галида, переодетых в крестьянскую одежду. Они вышли на связь с магистратом и подчинили себе его стражу, а сегодняшней ночью попытались захватить и уничтожить корабли. Удвоенный Маркусом караул в полсотни матросов отчаянно отбивался и был почти полностью вырезан, но сохранил нам флот. Когда поднятые по тревоге солдаты ворвались в порт и перебили нападавших, у причалов догорало два корабля и еще один только начал разгораться. Его удалось потушить и исправить все нанесенные повреждения. К счастью, на сгоревших кораблях не было мин или снарядов для требюше, иначе мы бы так легко не отделались. Помимо погибшего караула были и еще потери. Из увольнения не вернулось больше семидесяти человек. Здесь уже постаралась стража. Два десятка тел мы нашли, отыскать остальных так и не удалось. Городская стража и члены магистрата из города исчезли, прихватив свои семьи.

— Это работа Олии, — сказал мне Маркус. — У нас так никто не воюет. Говоришь, что у девчонок мозги повернуты в другую сторону?

— Моя ошибка, — признался я. — Не ожидал от нее такого. У самого была мысль с помощью переодетых солдат захватить ворота, но счел вариант с холмом более выгодным. Пришлось бы наступать на позиции солдат, карабкаясь на холм, а они успели бы подготовиться и нанести нам большие потери.

Настроение было подавленное. Еще никогда в этой войне у меня не гибло столько людей сразу. Но предаваться душевным терзаниям было некогда, нужно было срочно решать дела. Я оставил военным комендантом барона Хенка, выделив ему пять сотен солдат.

— Послушайте, Лас, — сказал я ему, — я понимаю, что вы рветесь в бой, но это задание намного сложнее, чем просто махать мечом. Сантина для нас очень важна, постарайтесь сохранить город и не дать застать себя врасплох. Найдите общий язык с местными, купите себе среди них помощников, наконец! Тщательно контролируйте ворота и порт. Если вернется кто-то из стражи или магистрата — повесите. Их семьи трогать не нужно. И похороните ребят как подобает, а то нам нельзя больше задерживаться: задул попутный ветер.

Лас удивленно на меня посмотрел, не понимая, чем так важен ветер для гребных судов, но спрашивать ничего не стал.

В поход взяли самые боеспособные части, и к первым кораблям прицепили плоты, на которые вместо снятых деталей требюше уложили связанные вместе тюки сармы. После Сантины Лерша стала еще уже: здесь теперь с трудом разошлись бы четыре гребных судна, а нормально маневрировать могло вообще только одно. Но глубина повсюду была большая, а берега по обе стороны реки — высокие и обрывистые. По сути, мы сейчас плыли в каньоне, который за тысячи лет выточили в камне воды реки. Ветер по-прежнему продолжал дуть нам в спину, и, если бы я знал какие-нибудь молитвы и верил в их действенность, сейчас точно помолился бы, чтобы он не поменял направления и не стих. Плыли мы почти до вечера с двумя небольшими остановками для отдыха гребцов. А потом нас встретили. В этом месте река делала небольшой поворот. Когда мы его выполнили, то увидели десятка три вражеских судов, которые полностью перегородили реку, убрав весла и скрепив борта. Все корабли были повернуты к нам кормой, и корабельные баллисты изготовлены для стрельбы. До дистанции действенного огня нам оставалось проплыть еще метров триста.

Естественно, мы туда не поплыли. По моей команде матросы отвязали все три плота, отбуксировали их одним кораблем выше по течению метров на сто и надежно закрепили на месте, столкнув в воду с каждого по три больших камня, обвязанных длинными канатами. Течением их чуть снесло вниз, но камни зацепились за неровности дна, и плоты остановились. Потом три кучи тюков были облиты маслом и подожжены. Сделав свое черное дело, экипаж этого корабля немного сдал назад и бросил якорь.