Счастливчик Леонард

— Ничего не поделаешь, придется вылезать и вытаскивать, — заключил я, видя, как Пегги безуспешно пытается ее оттуда выдернуть. — Клер, садись вместо Теда. А ты, — мои слова предназначались Головешке, — просто вылезь наружу. И даже не пытайся нам с Блезом помочь — только рану разбередишь.

— Но, лошадка! Поехали! — усевшись на облучок, звонко крикнула Клер, едва мы трое выбрались из повозки. И зачем-то дернула обе вожжи на себя.

Пегги приняла команду буквально, как знак того, что нужно вставать на дыбы, и потому она на них встала. Вернее, попыталась встать, но задние ноги у нее заскользили, и Пегги поспешила опуститься обратно.

Заодно дернув повозку так, что та едва не опрокинулась набок, благо мы с Блезом успели ее поддержать.

— Поосторожней, Клер! — недовольно сказал Головешка девушке, гладя Пегги по морде и едва ее не целуя. — Пожалей лошадку! Так бы и сказала, что не умеешь.

— И откуда бы у меня такие умения? — ответила ему девушка. — Что, страшно стало, что повозка вас придавит?

«Мы-то успели бы отскочить: тебе самой такая опасность грозила. Ну да, зачем тебе лошади, когда ты привыкла на шее ездить?» — размышлял я, отчасти разочарованный неумением Клер управлять лошадьми. Хотя, с другой стороны, редко кто из женщин умеет ими управлять, так что из общей массы Клер не выбивается нисколько.

Высадив из осторожности девушку на обочину, где росла трава и не было так скользко, мы с Блезом безрезультатно принялись толкать повозку, в то время как Головешка, ухватив лошадь под уздцы, тянул ее на себя.

Тогда-то и объявился наш спаситель — барон Эльхасио со свитой. Они подъехали к нам откуда-то из-за спины, поступь их коней по размокшей земле была не слышна, и потому я узнал об их появлении, только когда они приблизились вплотную.

— Здравствуйте, господа. — Он первым поприветствовал нас, прикоснувшись двумя пальцами к тулье шляпы. — Я — хозяин здешних земель барон Эльхасио.

И он посмотрел на нас, дожидаясь ответного представления.

Барон сидел на белом, в редких яблоках, коне, был строен, худощав и изящен в движениях. Из-под шляпы выбивались длинные белокурые локоны, а большие темные глаза его на породистом красивом лице смотрели на мир с какой-то вселенской печалью. Не подумайте ничего лишнего: в тот миг я всего лишь попытался представить его глазами Клер, и сравнение между мной и бароном явно говорило не в мою пользу.

Сам же я видел его так. Типичный захудалый барончик, которому только и остается, что кичиться своими славными или не очень предками. И по недоразумению уповать на неприступность стен родового замка. Хотя, помнится, мальчишками мы через такие стены кур воровать лазили. Потому что внутри замка у него и курятник, и коровник, и свинарник. А возможно, и сам его замок — один большой свинарник, случается и такое.

Свита его тоже ничего интересного собой не представляла. Четверо мужиков, сидевших на лошадях так, как сидят собаки на заборе. Но все до единого вооружены. У самого барона на боку болтался полутораручный бастард.

— Мы — охотники за сокровищами Прежних, — чтобы хоть как-то придать нам вес, представил всех сразу Головешка.

В глазах барона не отразилось ничего, а губы его не тронула насмешливая улыбка. Хотя следовало бы: трудно признать в нас, на ком потертая, с ног до головы заляпанная брызгами глиняной жижи одежда, счастливых обладателей сокровищ Прежних.

Возможно, барон повел себя столь сдержанно потому, что в этот момент из-за повозки появилась Клер. Которая, скромно потупив глазки и на всякий случай придерживаясь за повозку, сделала книксен. На нашем фоне девушка выгодно отличалась чистым, без единого пятнышка платьем и конечно же своими женскими прелестями.

— О, среди вас и прелестная леди! — с чувством произнес барон, заставив сердце бедной девушки затрепетать, а мое — застучать от злости с удвоенной скоростью: какого хрена он вообще здесь объявился? — Сочту за смелость пригласить вас всех в гости в мой замок, — добавил он, глядя при этом на одну Клер.

Вообще-то приглашению барона я не удивился. Что у них тут происходит? Кобыла ожеребилась, овес градом побило да неделю назад кого-то где-то ограбили. Вот и все новости. Причем годами так. Нам же есть что рассказать, причем о таком, что дух будет захватывать. О том, что было и даже чего не было, но это уже к Головешке. Тот, когда в настроении, часами может соловьем заливаться. Разве что мне не понравились брошенные бароном на Клер взгляды. Но они все, брошенные на нее мужские, мне не нравятся.

— Сочтем за честь, господин барон, — принял решение я, когда молчание затянулось, а все мои спутники начали на меня поглядывать уже с нетерпением.

Сам я жалел о том, что высадил Клер из повозки. Сиди она там — глядишь, барон бы ее и не заметил, и тогда обошлось бы без приглашения. С другой стороны, что может быть лучше, чем погреться у камина, хорошо поесть и улечься спать не всем вместе в повозке под холстиной — а без этого не обойтись, поскольку все вокруг пропиталось сыростью, — но в мягкой постели под надежной крышей дома?