Счастливчик Старр

— Мальчик, это очевидно,— проворчал Конвей.— Я признаю, что так как мы использовали на этом корабле большое количество строителей, то даже при самых строгих мерах предосторожности, утечка информации могла иметь место. Правда, о наличии мины-ловушки и, в особенности, о ее местонахождении и способе ее активирования было известно только членам Совета и далеко не всем. Кто-то в этой небольшой группе — шпион, хотя до сих пор я мог бы поклясться, что все они заслуживают доверия.— Он покачал головой.— Тем не менее, ничего другого я не могу предположить.

— Вы не должны так думать,— сказал Лаки.

— О, почему же?

— Потому, что связь с сирианитами была временной. Посольство Сириуса получило эту информацию от меня. Я сделал это не сам, конечно, а через одного из известных агентов,— Лаки рассказывал, а два старика уставились на него, потрясенные до изумления.

— Я не совсем понимаю тебя,— тихо сказал Генри.

— Это было необходимо. Я хотел внедриться в ряды пиратов. Если бы они обнаружили меня на корабле, который они приняли бы за картографический, то немедленно пристрелили бы меня. С другой стороны, если бы пираты обнаружили меня на заминированном корабле, секрет которого они узнали настолько случайно, что это выглядело подарком судьбы, то приняли бы меня за безбилетного пассажира. Не понимаете? На картографическом судне я выглядел бы просто членом команды, не удравшим вовремя. На корабле-ловушке, я был бы несчастный лопух, который не представлял себе, куда он забрался.

— Они могли пристрелить тебя в любом случае. Они могли заподозрить тебя в обмане и принять за шпиона. Что они едва и не сделали.

— Правда! Они чуть не сделали это,— сказал Лаки.

Конвей, наконец, пришел в себя.

— А как же первоначальный план? Собирались мы или не собирались взорвать одну из баз? Когда я думаю о времени, затраченном на реконструкцию «Атласа», о деньгах, что ушли на него ...

— Что хорошего в уничтожении одной из их баз? Мы обсуждали уничтожение гигантского ангара пиратов, но, на самом деле, это были пустые мечты. Организации, базирующиеся на астероидах, должны быть децентрализованы. Пираты, уверен, не держат больше трех-четырех кораблей в одном месте. У них просто не хватает места для большего их количества. Взрыв трех или четырех кораблей — это ничто по сравнению с тем, чего бы я достиг, проникнув в их организацию.

— Но ты не смог этого сделать,— сказал Конвей.— Со всем твоим дурацким риском — не смог.

— К сожалению, капитан пиратов, захвативших «Атлас», оказался слишком недоверчивым, или возможно, слишком умным. В следующий раз я буду помнить, что недооценивать их опасно, а пока не все еще потеряно. Мы узнали, что за пиратами стоит Сириус. К тому же у нас мой друг — отшельник.

— Он не поможет нам,— сказал Конвей.— Из всего, что ты о нем рассказал, ясно, что он старался иметь дело с пиратами как можно реже. Так что же он может знать?

— Возможно, что он может рассказать нам гораздо больше, чем сам подозревает,— невозмутимо ответил Лаки.— И благодаря этому я смогу опять попытаться проникнуть внутрь пиратской организации.

— Ты не уйдешь туда снова,— поспешно сказал Конвей.

— Я и не собираюсь,— сказал Лаки.

Глаза Конвея сузились.

— Где Бигман?

— На Церере. Не волнуйтесь зря,— тень пробежала по лицу Лаки,— он уже должен быть здесь, задержка начинает меня беспокоить.

Джон Бигман использовал свой спецпропуск, чтобы проникнуть мимо охраны к двери контрольной Башни. Быстро идя по коридорам, он что-то бормотал себе под нос. Слабый румянец оттенял чистоту лица с приплюснутым носом, а рыжеватые волосы торчали пучками, словно колючая изгородь. Лаки часто говорил ему, что он специально выращивает вертикально торчащие волосы, чтобы казаться выше, но он энергично отрицал это. Последняя дверь в Башне открылась, когда он пересек луч фотоэлектрического датчика. Он вошел внутрь и огляделся. На дежурстве было трое. Один из них, в наушниках, дежурил около станции космической связи, другой находился за пультом вычислительной машины, а третий сидел у изогнутого экрана радара.

— Кто из вас, ослы, назвал меня коротышкой?— спросил Бигман.

Человек у радиостанции сдвинул левый наушник.

— Кто вы? Какого черта вы сюда ворвались?

Бигман выпятил грудь.

— Мое имя Джон Бигман Джонс. Мои друзья зовут меня Бигман. Все остальные зовут меня просто Джонс. Никому еще не удавалось назвать меня коротышкой и при этом остаться невредимым. Я хочу знать, кого из вас угораздило сделать это?

Человек в наушниках сказал:

— Мое имя Лем Фикс. Ты можешь как угодно ругать меня, но только не здесь. Убирайся отсюда, или я спущусь вниз, ухвачу тебя за ногу и вышвырну вон.

Парень за вычислительной машиной вмешался:

— Эй, Лем, это тот помешанный, что вот уже несколько дней то и дело слоняется по порту. Пусть охранники вышвырнут его. Нет смысла тратить на него время.

— Чокнутый,— сказал Лем Фикс.— Для этого парня нам не нужны охранники.

Он совсем снял наушники и переключил радиостанцию на автоматический режим.