Счастливчик Старр

— Я провел вас сквозь все это, Хансен, — сказал Лаки, — чтобы убедить вас в том, что вы проиграли. Вы проиграли полностью и окончательно. У вас не осталось ничего, кроме вашей жизни. Я ничего не обещаю, но если вы сделаете то, что я сказал, то у вас есть шанс сохранить хотя бы ее. Вызывайте Ганимед.

Хансен в полной безысходности уставился на свои пальцы.

— Совет вычистил астероиды? с дрожью в голосе воскликнул адмирал. Они успели это сделать? Они не поставили в известность адмиралтейство?

— Ну как, Хансен? — спросил Лаки.

— Какая теперь разница? — безразлично ответил Хансен. — Я сделаю это.

Конвей, Генри и Бигман встретили Лаки в космопорте, когда тот вернулся на Землю. Они все вместе обедали в стеклянном зале на верхнем этаже ресторана Планет. Сквозь сделанные из изогнутого стекла стены были видны огни расстилающегося внизу город;

— Счастье, что Совет сумел опередить флот и занять пиратские базы прежде него, — сказал Генри. — Военная акция не решила бы проблемы.

— Вы правы, — кивнул головой Конвей. — Военная акция просто очистила бы астероиды для следующей порции пиратов. Большинство из этих людей действительно не знали, что они сражаются в союзе с Сириусом. Они в общем-то самые обычные люди, желавшие лучшей жизни. Я полагаю, что мы сумеем убедить правительство амнистировать тех, кто не участвовал в налетах, а таких должно быть не так уж и мало.

— На самом деле, — сказал Лаки, — помогая им продолжить преобразование астероидов, финансируя расширение их продуктовых фабрик, снабжая их водой, воздухом и энергией, мы гарантируем себе безопасность в будущем. Лучшей защитой против преступных элементов в поясе астероидов будут обосновавшиеся там мирные и преуспевающие общины.

— Не обманывайте себя, — воинственно сказал Бигман. — Мир там будет лишь до тех пор, пока Сириус не рискнет попробовать свои силы вновь.

Лаки поднес руку к хмурому лицу коротышки и потрепал его по щеке.

— Бигман, я думаю мы покончили с этой войной. И нас ждут новые дела. Но что с тобой? Может, ты хочешь отдохнуть? Или займемся тем, что еще осталось на нашу долю?

— Знаешь, Лаки, ты мог бы все это время побольше делиться с нами своими планами, — сказал Конвей.

— Я хотел это сделать, — ответил Лаки, — однако мне самому было необходимо разделаться с Хансеном. На это были веские причины.

— Но когда ты впервые заподозрил его? Чем он себя выдал? — поинтересовался Конвей. — Не тем ли, что его астероид случайно оказался в запретной зоне?

— Это была последняя капля, — признал Лаки, — но я понял, что он не простой отшельник, уже через час после встречи с ним. Уже тогда я догадался, что он для меня самый важный человек в Галактике.

— Но почему? — Конвей воткнул вилку в остаток бифштекса.

— Хансен опознал во мне сына Лаврентия Старра, — сказал Лаки. — Он сказал мне, что встречался однажды с моим отцом и помнит его. Члены Совета не пользуются широкой известностью, лица их мало кто знает. И вряд ли можно было уловить мое сходство с человеком, которого случайно видел единственный раз в жизни и много лет назад. Однако, было еще два странных обстоятельства. Он видел во мне сходство более четко, когда я сердился. Он сам мне об этом сказал. Но вы мне говорили, дядюшка Августас, и вы, дядюшка Гектор, что отца было очень трудно рассердить. «Веселый»— именно это слово вы обычно произносили, когда говорили об отце. И потом, когда Хансен прибыл на Цереру, он не узнал никого из вас.

— Ну и что же? — спросил Генри.

— Отец и вы были всегда вместе, не так ли? Как мог Хансен встретиться с отцом и не встретиться с вами? Более того, встретиться с отцом тогда, когда тот был очень рассержен — разгневан.

Лицо отца запечатлелось в его памяти настолько твердо, что спустя двадцать пять лет Хансен сумел опознать меня благодаря сходству с отцом. Может существовать лишь одно объяснение всему этому. Отец отделился от вас только перед своим полетом на Венеру. Хансен видел отца перед его смертью. При этом он не был рядовым пиратом. Рядовой пират не смог бы завладеть роскошным астероидом и через двадцать пять лет после того, как правительство очистило астероиды, создать новую и значительно большую пиратскую организацию. Он должен был быть капитаном нападающего тогда корабля.

— Великий космос! — озадаченно произнес Конвей.

— И ты так и не пристрелил его? — негодующе закричал Бигман.

— Как я мог? Я должен был думать о куда более важных вещах, чем о своей личной мести. Да, он убил моих родителей, но тем не менее, я какое-то время вынужден был обходиться с ним достаточно любезно.

Лаки поднес к губам кофе и снова посмотрел на расстилающийся внизу город.

— Хансен пробудет в Меркурианской тюрьме до конца своей жизни. Это наказание лучше, чем быстрая смерть, — продолжал он. — А сирианиты будут вынуждены покинуть Ганимед — так что здесь воцарится мир. Это куда большая награда для меня, чем смерть Хансена, и самая лучшая дань памяти моим родителям.

ЛАКИ СТАРР И ОКЕАН ВЕНЕРЫ