Счастливое Никогда. Уютное Нигде (СИ)

Хрустящий, поджаренный хлеб, блестящий от жира и сахарной пудры. Кольца домашней колбасы с белыми вкраплениями сала. Вяленый раллайс и фрукты.

И целая корзина пряников - мятных и медовых, подарок Селины...

Нежные, круглые и упругие, как груди девственницы. Сладкие, еще теплые от рук и печи, переливающиеся каплями меда и свежего молока, осыпающиеся на язык ароматными крошками.

О, Боги... О, Мейрд всемогущий!

Снег летел на землю крупными хлопьями, похожими на перья больших птиц. Перечерчивая витраж, окрашивался в разные цвета, падал и падал. Все окно уже в снегу...

И, ставшее уже родным дыхание дома. Шаги, шорох их по шершавым плитам пола, шуршание огромных старых часов.

Элиджар обещал найти мастера - часовщика.

- Часы барахлят! - объяснил он - Марта говорит: нельзя, чтоб часы в доме стояли или барахлили. Примета, вроде, плохая.

Странно, Меридит никогда не слышала о такой примете...

Потом знахарка объяснила: если часы в доме стоят, или отстают, или неисправны - ты свое время ломаешь. Получается, или на месте топчешься или вперед бежишь, что тоже ни к чему. Всему свое время должно быть, ни раньше, ни позже.

- Это точно! - согласилась вслух Меридит, сейчас почему - то вспомнив об этом.

Как блестящие крючочки, цепляясь один за другой, явились и другие воспоминания.

Прошедшая ночь... Элиджар был нежным, невероятно нежным! И невероятно напористым, потому что в прошедшую ночь Меридит попыталась извернуться змеей и избежать исполнения обязанности.

Долго отговаривалась она тем, что неважно себя чувствует, что устала, что ничего не хочет и не желает, что есть другие способы разнообразить их досуг.

- Тебе одно только и надо, лимбрий.

- Да, да! - согласился он, стягивая с плеч пары грубую ткань рубашки, забыв развязать шнуровку - Так и есть, конфетка. Только одно. Вернее, одну. Тебя.

Выдохнув и изогнувшись всем телом, помогая одежде сползти на пол, согласно кивнула:

- Хорошо, как знаешь. Но я буду вялой, не обижайся!

Через несколько минут принцесса, забыв свое обещание, уже подстанывала и поднывала от ощущения горячей твердости внутри.

Откинув голову назад, вздрагивала от ощущения сильных рук, гладящих и сжимающих ее груди. От губ, теребящих соски, ставшие острыми. От языка, ведущего дорожку по звенящей коже...

- Привет, конфетка! - руки Элиджара сжали плечи, щеки принцессы коснулись теплые кофейные губы - Заснула, что ли?

Меридит вздрогнула от неожиданности, взвизгнула и выронила надкушенный пряник.

- Сдурел, кот! Я думала, ты на площади! Зачем так подкрадываться?!

Отскочив на безопасное расстояние, лимбрий загоготал, как придурошный.

- Сейчас получишь!!! - взъярилась принцесса - Почему ты не на площади? Где Дениор?

Элиджар развел руками:

- Мы и были там, все вместе! Теперь заехали за тобой. Чего ты раскричалась? Дениор в кухне, с няней. Он проголодался и хочет пить.

И вот тут принцессе стало стыдно.

Разоралась, как безутешная вдова. А сама даже и не знает, где ее ребенок и что ему надо.

- Прости, Элиджар.

Тот отмахнулся:

- Да ладно... Иди собирайся. Мы тебя подождем.

На площади и улицах было шумно, хламно и весело. Толпы горожан, принарядившихся по случаю праздника заполонили оживающее пространство.

Сияло все. И вычищенные улицы. И снег, серебрящийся под тусклыми уже, предвечерними лучами Мейрда. Зимой тускнеет рано. Такая уж это пора, сонная и медлительная.

Однако сегодня не до сна было всем! Праздник. Первый праздник за столько лет!

Первый и не последний! Не последний! Один из многих!!!

Казалось, и сам город не верит в это!

Сделав дежурный круг по улицам и площади, раздав приветствия и улыбки, они остановились у небольшой закусочной, нарядной и чистенькой.

Хохоча, как юные пансионеры, влетели внутрь, в принявшее их радушное, теплое нутро.

Хозяин, заразившись весельем, искренне рад был видеть их. Низко склонившись, приветствовал, пряча улыбку в густых усах и добрых ямочках на щеках:

- Доброго дня Холода, шенны - зи! Шенна - зи Меридит! Рад, очень рад! Невыразимо рад! Здоровья и веселья вам!

Присутствующие здесь горожане быстренько сдвинули столы.

С невероятной скоростью принесены были разнообразные блюда в облупленных глиняных и деревянных чашах.

Эээх! Не разжился еще Брангдор посудой и скатертями!

Но ведь это и неважно, правда?

Самое главное вместе. Выжили и выстояли!

Наверное, это теперь они и праздновали.

Впервые за много лет, начиная с осознанных детских, принцесса была счастлива. Счастье пронизывало насквозь все - и незатейливое убранство столов, и потертую посуду, и пропахший едой и вином воздух закусочной.

- За День Холода!

- Хвала Мейрду!

И - вновь: смех, выкрики, шутки. Начавшаяся и тут же закончившаяся песня.

Люди передавали друг другу блюда с едой, чашки с вином и напитками и хохочущего Дениора. Каждый считал своим долгом сунуть маленькому принцу угощение или поиграть в незатейливые игры.

- Вы мне избалуете его! - смеялась Меридит - Не надо его столько кормить! Он станет жирным, как боров!

Ответами принцессе были взрывы смеха и протестующие возгласы:

- Он дите, пусть балуется, пока может! Слава Мейрду! Здоровья принцу! Силы Принцессе и Мужчинам ее!