Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12

Я перехожу ко второму ключевому моменту, который подкрепляет аргументацию господина Березовского в отношении договоренности 1995 года, — записки господина Кертиса. Они касаются не только РУСАЛа, они важны также и с точки зрения «Сибнефти». Вы помните, что мы считаем, что во встрече в Грузии участвовали господин Патаркацишвили, господин Кертис, господин Фомичев и господин Тененбаум.

И мы считаем, что это очень важная улика, потому что записки господина Кертиса содержат ссылки на то, что господин Березовский, господин Патаркацишвили и господин Абрамович, все совместно являются акционерами «Сибнефти». Именно поэтому, как вы, вероятно, помните, противная сторона — в особенности господин Тененбаум — пыталась всячески оспорить подлинность записок господина Кертиса. В частности, господин Швидлер и господин Тененбаум говорили о том, что они знали о том, что это подложный документ со слов господина Фомичева. Но это ничем не подтверждается на самом деле.

Стороны не оспаривают тот факт, что эти записки написаны почерком господин Кертиса. Никто не оспаривает, что господин Кертис передал записки своему секретарю где-то между встречей в Грузии и его, Кертиса, кончиной 3 марта 2004 года. И не оспаривается тот факт, что такая встреча, о которой пишет господин Кертис, имела место, и в ней участвовали господин Патаркацишвили, господин Тененбаум и господин Фомичев, и что это происходило в Грузии 25 августа 2003 года.

Ваша Честь, вы помните, что господин Тененбаум говорит, когда он находился в Грузии, те обсуждения, стороной которых он являлся, не фиксировались никем. Он говорит, что речь шла только о возможной инвестиции в приобретение бразильской футбольной команды. Но не может такого быть, чтоб записки господина Кертиса просто искажали содержание встречи, в которой участвовал господин Тененбаум. Либо записки подлинные, а мы считаем, что они подлинные, либо они намеренно подложные, причем причина их подложности господином Абрамовичем и никем никогда не была толком объяснена.

Есть три конкретные характеристики, три особенности, которые указывают на подлинность записок господина Кертиса.

Первая особенность — это то, насколько точны, четки записки. И в частности, вы видите, что здесь говорится о том, что РУСАЛ в то время принадлежал шести БВО компаниям, с акциями на предъявителя, которые принадлежали 50/50 Абрамовичу и Дерипаске. По нашему мнению, нет сомнения в том, что эта информация имелась у господина Тененбаума, но никаким образом она не могла быть у Кертиса. И, Ваша Честь, никто со стороны Абрамовича не дал объяснений того, каким образом Кертис мог бы получить эту информацию иначе как от Тененбаума на данной встрече.

Была предпринята попытка сказать, что якобы Фомичев, может быть, эту информацию передал господину Кертису. Но тут есть три момента, на которые надо указать. Первое — это то, что невозможно объяснить, как сам Фомичев мог бы об этой информации узнать. Второе — то, что нет никаких подтверждающих документов, которые давали бы основание полагать, что это было именно так. И третье — господин Абрамович решил не вызывать Фомичева, и поэтому можно сделать вывод о том, что Фомичев по этому вопросу подлинных показаний дать не смог бы.

Вы, вероятно, помните, Ваша Честь, что речь идет не только о том, кто и как держал акции РУСАЛа. Не только это было известно Тененбауму. Если посмотреть на записки Кертиса, Ваша Честь, то вы увидите в этих записках заявление господина Тененбаума о том, что команда господина Абрамовича предоставила раскрытие информации на рынке банкам и страховым компаниям относительно того, как держатся доли в РУСАЛе. И что поразительно, это то, что, как вы помните, практически, то же самое говорилось госпожой Панченко. Она говорила Стрешинскому об этом в июне 2004 года после уже кончины господина Кертиса.

Опять же, господин Тененбаум наверняка знал о том, что говорилось банкам о РУСАЛе, но никто другой, участвовавший в этой встрече, об этом знать не мог. Непонятно, откуда Кертис мог бы об этом узнать, непонятно, как Фомичев мог бы об этом узнать. И мы, опять же, считаем, что это подкрепляет положение о подлинности записок Кертиса, потому что Кертис иначе об этом никак узнать не мог.

Вы, вероятно, помните, что господин Тененбаум всячески говорил о том, что он не будет обсуждать личные вопросы господина Абрамовича перед людьми, о которых он ничего не знает. Но я думаю, что это тоже совершенно необоснованно, учитывая то, что он присутствовал на этой встрече вместо Абрамовича, которого пригласили, а Абрамович приехать не смог, и учитывая также то, что господин Тененбаум встречался с Патаркацишвили и Фомичевым уже ранее, и что Кертис там присутствовал в качестве юриста Патаркацишвили. И в любом случае этот человек был хорошо известен и Абрамовичу, и Швидлеру.