Счастливые шаги под дождем

Джой, наморщив покрасневшее от усилий лицо, пыталась удержать Энни за плечи. Кейт держала ноги Энни в согнутом состоянии и вытирала ей лицо влажной салфеткой. Она едва не плакала.

– У тебя почти получилось, Энни. Я вижу головку. Еще немного.

Энни на миг открыла глаза и посмотрела на Кейт измученным, смущенным взглядом.

– Дыши глубже, Энни. Опусти подбородок вниз. Скоро все кончится.

– Где Патрик? – едва слышно спросила Энни.

– Патрик скоро приедет, – твердо произнесла Джой, приблизив лицо к Энни и поддерживая ее под мышки. – Патрик приедет, и приедут твои родители, и сейчас приедет «скорая». Так что не волнуйся. Сосредоточься на этом чудном ребенке.

– Мне нужен Патрик! – заплакала Энни.

Началась следующая схватка, и ее рыдания переросли в громкий рев. Она так яростно ухватилась за поддерживающие ее руки, что Сабина заметила на лице бабушки гримасу. Кейт по-прежнему сидела на полу перед Энни и, ухватившись за ее лодыжки, подталкивала вверх колени, не забывая подбадривать словами:

– Он выходит, Энни. Давай тужься. Он правда выходит. Я вижу голову. – От возбуждения голос Кейт звучал пронзительно, она с широкой улыбкой посмотрела на Энни.

Та в изнеможении привалилась к Джой.

– Не могу больше, – сказала Энни.

– Можешь, уже почти получилось, – в один голос произнесли женщины.

– Подыши часто, Энни, – попросила Кейт. – Подыши минуту. – Взглянув на мать, она тихо спросила: – Так правильно, мама?

Джой кивнула, и они вновь улыбнулись друг другу.

– Хорошо, потужься еще раз, – велела Кейт.

И тогда Энни пронзительно закричала на одной долгой, вибрирующей, сдавленной ноте, и Кейт тоже завопила, и Джой, которая по-прежнему морщилась от боли, тоже завопила, а Сабина поняла, что плачет. В тот момент, когда она подумала, что больше не вынесет, что-то как будто выскользнуло из Энни. И вот ее мать держит в руках это существо с двумя фиолетовыми ручками, поднятыми вверх, как у футбольных фанатов, и Джой, смеясь, целует Энни, а Кейт с нежностью заворачивает ребенка в полотенце и кладет молодой матери на грудь, и все трое обнимают друг друга. А Сабина продолжала наблюдать за лицом Энни, на котором отразились одновременно радость, боль, облегчение, Энни не обращала внимания на кровь, шум и Энтони Флеминга. Тот стоял в дверях, покашливая в кулак, и просил всех извинить его, но приехала «скорая».

Потом Кейт, как будто вспомнив про Сабину, протянула к ней руку, и Сабина подошла и опустилась рядом с ними на колени, глядя на это существо, испачканное кровью и завернутое в пляжное полотенце. Глядя вниз, она не видела пятен крови, намокших полотенец, трусиков, собственных испачканных брюк, а видела только два туманных глаза, глядящих на нее не мигая, с тем первобытным выражением, которое предполагает знание всех тайн мира. Крошечный мягкий ротик шептал неслышные слова, рассказывая ей все то, чего она не знала о жизни. Сабина вдруг поняла, что в жизни не видела ничего более красивого.

– Маленькая девочка, – с мокрыми от слез глазами сообщила Кейт, стискивая плечи дочери.

– Она само совершенство, – сказала Сабина, осторожно протягивая к ней руку.

– Моя крошка… – изумленно поглядела на ребенка Энни. – Малышка моя!

И вдруг она разразилась неудержимыми рыданиями, сотрясающими все ее тело, давая выход давно сдерживаемой печали. Кейт пришлось даже на время забрать у нее ребенка, чтобы оградить от этой боли. Джой, подавшись вперед, прижала к себе голову Энни и заплакала.

– Я знаю, знаю. – И потом, когда Энни в конце концов успокоилась, Джой прошептала ей слова, которые Сабина с трудом различила из-за восклицаний входящих людей: – Теперь все хорошо, Энни. Все хорошо. Все закончилось.

А затем Кейт, у которой тряслись руки, помогла Сабине подняться с пола, и, обнявшись, они молча вышли во двор, где под вращающейся мигалкой с голубым светом санитары в светящихся униформах, с шипящими рациями в руках выгружали из машины носилки.

Глава 16

Вжизни остается немного настоящих сюрпризов, говаривала миссис X., и одним из них наверняка было рождение ее внучки. Она повторяла это много раз, многим людям, но каждый раз ее глаза наполнялись слезами благодарности. Рождение маленькой Ройзин Коннолли было хорошей новостью, а хорошие новости можно повторять часто.