Счастливые слезы Марианны

— Хорошо… Через пятнадцать минут.

Прощаясь с Селией, которая по ее улыбке догадалась, что она теперь не одна, Марианна раскрыла ей имена похитителей.

— Теперь я понимаю, почему ты спросила о Джеймсе! — воскликнула Селия. — Но только, думаю, он не может быть с ними заодно.

— Почему ты так уверена?

Селия улыбнулась и загадочно завела глаза, как это делают женщины, давая понять то, о чем неуместно говорить вслух.

— Я поеду к матери в Куэрамаро, — сказала Селия, — выясню, на месте ли Ирма, и дам тебе знать!

Марианну растрогала верность подруги. Уже у самого выхода та сказала:

— Я бы на твоем месте поговорила с Джеймсом. По-моему, он влюбился в тебя…

— Только этого не хватало! — схватилась за голову Марианна.

Глава 38

В комфортабельном полицейском автобусе, снабженном всем известным на сегодняшний день электронным оборудованием, Марианна за чашечкой кофе беседовала с отцом и сыном Кориа.

— Я думаю, твои подозрения верны, — похвалил Марианну старший Кориа, выслушав ее рассказ. — Шантаж с целью заполучения нефтеносного участка.

— Наличие нефти еще не подтверждено, — сказал шофер-полицейский. — Пока ведутся только изыскания. Однако Ласаро Кирога глядит далеко вперед…

— Донья Марианна, — включился в беседу младший Кориа. — Напомните мне, когда судили Ирму Рамос? Я хочу выяснить, на каком основании ее выпустили намного раньше положенного ей срока?

Эстебан засел за рацию, а Мириам, подумав, рассказала, потупив глаза, Пато о Джеймсе и о словах Селии по поводу того, что Джеймс, который до недавнего времени находился в интимных отношениях с любовницей своего отца — Ирмой, влюбился в нее — Марианну…

— Все совпадает! — рассмеялся Пато. — Приблизительно такое наблюдение сделал дон Бартоломео, позвонивший Луису Альберто.

— Боже милостивый! — воскликнула с деланным ужасом жертва постоянной мужней ревности. — Что я ему скажу!

— А не надо ничего говорить. Луис Альберто пропустил это мимо ушей.

— Как?! — обиделась Марианна. — Меня уже и ревновать нельзя?

— Кому ты нужна! — пошутил Пато. — Разве что какому-то мальчишке-провинциалу?

— Он красавец и… американец! — воскликнула Марианна, причем трудно было понять, с гордостью или с иронией сказала это пышноволосая и прекрасноглазая мексиканка, чем-то отдаленно напоминающая небезызвестную Веронику Кастро.

— А ты вот что, — перешел Пато на серьезный тон. — Встреться с ним и поговори начистоту. Знает ли он о шантаже, и, если знает, пусть скажет, где может находиться твоя сестра.

Марианне, однако, не пришлось связываться с Джеймсом. Из автобуса она увидела, как на двор въезжает его машина.

На этот раз ее верх был поднят.

Первое, что увидела подбежавшая к «порше» Марианна, было лежащее на заднем сиденье тело, покрытое большим вышитым пончо…

— Она жива?! — воскликнула Марианна.

К машине с пистолетами в руках подбегали Пато, Эстебан и полицейский-водитель.

— Она спит, — ответил Джеймс. Его акцент, вызванный волнением, был особенно «американским». — Донья Марианна, я не хотел бы, чтобы вы думали обо мне плохо…

Марианна осторожно приподняла пончо. Мириам лежала на боку. Видна была только здоровая часть лица. И все поразились сходству спящей девушки с Марианной. Девушка открыла глаза и улыбнулась Марианне. Но тут же, заметив мужчин, пугливо набросила покрывало на голову. Обнимая ее, Марианна шептала ей:

— Теперь мы вместе. Все будет хорошо, моя красавица, поверь мне!

Глава 39

Какими сильными и коварными ни были удары мрачных волн — дом Сальватьерра выстоял. Море злости отступило. И отступив, поглотило или унесло тех, кому не давали покоя богатство и честь людей, обитавших в этих стенах.

Семья Луиса Альберто и друзья дома могли праздновать победу. Но они предпочли просто вернуться к своим делам: наградой за все испытания была привычная для них жизнь со всеми ее будничными заботами и радостями.

Почти все деньги, данные Луисом Альберто на выкуп Бегонии, были найдены и возвращены ему.

Диди не стал запираться: узнав о гибели Бласа, прижатый к стене доводами Пато и Эстебана Кориа, он предпочел «расколоться» в обмен на честное слово Луиса Альберто простить его.

Более того, в поощрение за его покладистость ему было разрешено остаться в «Габриэле», но не как владельцу ресторана, а как администратору. Ему польстила возможность восседать в кабинете Бласа, куда раньше он входил на цыпочках.

Луис Альберто, с одобрения Марианны, передал весь выкуп Виктории. Та поначалу решительно отвергла эту милость, но он настоял на своем, вызвавшись быть распорядителем этих средств.

Его резоны были основательными: деньги должны пойти на лечение Бегонии и на создание в «Габриэле» Театра современной пластики, о котором так мечтала Виктория.

Луис Альберто присовокупил к этим доводам еще один. «Если твоя щепетильность, — сказал он Виктории, — не позволяет тебе принять эти деньги от нас с Марианной, считай, что ты получаешь их по завещанию Бласа».