Счастливые сны. Толкование и заказ (СИ)

Стал я наяву гулять повсюду и счастья искать. А где его найдешь? Это все равно, как в сказке: поди туда — не знаю куда, принеси то, не знаю что. И встретил одну женщину, совсем случайно. Женщина красивая была и добрая. Очень редкое соединение качеств, и даже непонятно мне было, почему она на меня обратила внимание. Может, таким способом мне предуготовано было будущее откровение — так я впоследствии объяснял нашу встречу, однако судьбу искать во всем, порой, лучше не надо. Скорей всего мы просто так встретились. Другое дело, что после отношения меж нами возникли, конечно, неслучайные. Пути Господни неисповедимы! И кто призирает за нами — нам того не узнать...

Одним словом, приглянулись мы друг другу и вышла у нас близость любовная. Да так естественно и непринужденно все получилось, по-карнавальному так беззаботно и красиво мы соединились, что и не передать, как будто во сне волшебном на миг мы оба очутились, хотя все это точно наяву происходило.

И вот, во время этой близости, в самой тесной ее страстной точке, неожиданно для себя я испытал Счастье! Она, видимо, то же самое испытала, потому что потом никак в себя прийти не могла, глазами сияла и все говорила, что не может поверить даже в такое, что такое вообще возможно... Это после уже было. А в тот миг, когда я это невероятное чувство Счастья испытал, я сразу понял, что такое словами не опишешь — бесполезно! Потому что, как будто передо мной в этот миг все двери распахнулись и все тайны бесстыдно обнажились, выставили свою запретную природу для взгляда и для ощупывания: такая откровенность была в том оголении жестоком. А сам я — будто до границ всей жизни раздвинулся и в себя всю эту жизнь целиком вобрал. Не отличить стало, где я, а где вокруг меня — в одно слились. Чего говорить зря: слова жалкими становятся перед таким невероятием чувства! Только мгновение и длилось оно, а будто вечность перед глазами промчалась. И тут же распалось соединение, вмиг отодвинулось, вновь стало опять чужим то родное, с чем только что не разорвать нас было. Тут и очнулся я. И вижу, она сидит отдельно, и жизнь отдельно от меня — все по отдельности. И глаза у ней сияют еще этим чувством, щеки горят... "Не могу поверить,— говорит,— никогда не думала, что такое возможно! Я,— говорит,— кажется, в тебя влюбилась!"

"Эх! — думаю,— почему в ней любовь приходит всегда после, когда обеспечение ясно обрисовано? Почему бы не полюбить до всего, сперва?" — такие вопросы себе задаю и понимаю, что глупые мои мысли и недостойные пережитого чувства. Потому что Счастье пережить нельзя без Любви. Другое дело, что она, может, только сейчас себе отчет в том любовном настрое отдала, распознала и разобралась, чего у ней в душе там содержится — это может быть. А без Любви взаимной у нас ничего не могло бы получиться... Так я размышляю и вдруг озарило меня: очень ясно и тихо засияло — счастье — это близость с любовью! "Конечно, с любовью! — тут же я подтвердил. — Потому что какая же может быть настоящая близость без Любви?"

С кем хочешь и с чем хочешь близость: хочешь с собственным делом или карьерой, хочешь с Музой или службой, к примеру, и пусть тебе служба видится сочной румяной бабой, хотя и не всегда доброй и отзывчивой на любовь. Вот откуда берутся разные пути и каждому свое счастье — от стремления с разным соединиться. Только близость чтоб обязательно с любовным чувством, и не скромным платоническим, как у юного Вертера, а со страстью, чтоб чувство это было — вот когда и выйдет от соединения Счастье острое.

И тут я понял главную причину страдания человеческого: от подмены любовной близости — обладанием! От того, что как петух наседку, топчет человек желанное, вместо того, чтобы с любовью с ним сойтись. Счастье требует взаимности, так что одной близости недостаточно. Вот для чего нужна любовь: для взаимности, иначе чувство дальше сладости садиста и насильника не пойдет. Хотя, конечно, и бывает, что и жертве сладко сквозь мучения, но счастья эта сладость тоже не приносит.