Счастливые сны. Толкование и заказ

С другой стороны, я понимаю отчетливо, что раз сила эта уже напрямую действует, — значит близко я нахожусь от заветной двери. И в рассуждение беру простую мысль, что, может правильно, что такая сила выход спасительный преграждает, у кого сил хватит — тот добьется свободы. Остальных, может, и нельзя на свободу помещать — сойти с ума могут. Или еще какая опасность подстерегает. Свобода — это ведь не то, что мы в тюрьме нашей пожизненной соображаем, мол, как золотая рыбка — чего попросишь, то и выйдет. Свобода — это большой простор и пустынное небо, под которым человек должен идти с ответственностью и в одиночку. Другое дело, что и приятства есть свои, только приятства эти пронзительные и для непривычного сознания режущие... Тут, как история с Семелой греческой, пока с Юпитером спала в человеческом виде евойном,— все было хорошо. Он для нее привычным обликом одевался — мужик и все тут. А как любопытство разобрало и невмочь стало — захотелось ей увидеть, каков он На Самом Деле?! И отговаривали ее, и стращали — нет, не отговорили. Юпитер и появился перед ней в таком виде, как он на Свободе и вдали от простых смертных гуляет. Она и сгорела, не вынесла блеска и жара. Так и на свободе, тут и страсть иная по силе и свет зрения лишает, если не приспособиться — вмиг ослепнешь и, как только что родившийся щенок, будешь тыкаться во все стороны без спасительной мамки...

Несколько раз я сунулся прямо навстречу этой вяжущей ужасом силе. И всякий раз одно выходило — застывали ноги. Рукой шевельнуть не могу, хочу крикнуть: "Господи!" — а крика нет... И такая гадость густеет вокруг, наливается тяжко; таким страхом вся моя плотская сущность охватывается, что в результате я, слава Творцу, едва просыпался с хриплым бессвязным звуком. Еще и радовался, что легко отделался.

Понимал я, что это я с дьяволом встречаюсь напрямую. Верней, до Дьявола самого еще далеко, но вступаю в его владения. И надо мне с ним справиться, потому что он та часть, не совладав с которой, дальше к беззаботному и радостному не ступишь. Понял я, что неразрывен бес от Спасителя, и предусмотрена от всяких умных защита. Может, конечно, образ беса мы сами придумываем, однако цель Дьявола — предохранение устройства жизни, в которую мы пожизненно заключены. Кто преодолевает заслоняющую дурную силу, может выйти к силе доброй и созидающей, однако уже в измененном виде, не таким, каким подступил к Твердыне свободной. И так переменится, чтобы каверзы не мог учинить машине бытия, когда силу добрую приобретет... Верно Христос сказал: не умрем мы, но изменимся! Воистину так: в новую жизнь со старыми ухватками трудно вступать.

Не только у меня такие были поражения. Деток моих тоже стали придерживать (я уверен, из того же места поступил приказ). Всякие неприятные пугающие стали появляться фигуры в сновидениях.

Не было, конечно, такой страсти, как у меня, вяжущей ужасом — дети все же, однако недоброжелательство отчетливо стало проявляться со стороны тех, кто к ним приходил в сновидения.

На 26 кажется июля, а может, июня. Катин сон.

Катя была маленьким гномиком (как Нильс). Была зверюшка -куколка. В тот день, как стала маленькая, мне подарили куклу, огромную, потому что я стала маленькой. Полезла на нее, как на гору, стала по ней лазать и встретила такого же гномика, как она. Вспомнила, что это сон, и спросила имя. И опять папа в этот миг вошел и разбудил... Но не совсем. Сон продолжился, но гномик исчез. Посмотрела на руки и видит — они прозрачные, а посередине авторучкой написан библиотечный номер 6485 — ахду (в талмуде означает "вместе"). А на другой (на левой) — Петин номер: 6489 — тахду, б. м., будущее время, будем вместе...

Присматривается и вдруг слышит голос за спиной: "На что ты смотришь?"

Оборачивается — никого! "Кто ты?" — спрашивает. И просыпается.

А в самом начале шла и встретила Петю, но не Петю, а противного толстого мальчишку с голосом Пети, спросила его имя. "Что, я твой слуга?" — ответил, и сон поменялся.

Катин сон в ночь на 25.

Сидит за столом с неизвестными и чувствует — не хотят ее, не нужна она. Проглотила конфету, а ей говорят, как это неприлично конфеты глотать... Ушла в комнату к себе. Все не наше: и квартира, и комната, и вещи не ее. На кровати кто-то лежит ничком, лица не видно. Протянула руки, чтобы перевернуть, и сон тут же переменился! Идет по долинке (как в мультиках). Вспомнила, что это сон, и глядит на руки. А руки отделяются в локтях и убегают вперед. Бежит за ними по горам, ловит, смотрит — они в крови. От страха просыпается. Бежала во сне неохотно, но сзади будто толкал кто-то, так что вроде насильно руки свои догоняла.

Петин сон на 1 августа.

Видит, как с потолка спустился на табуретку маленький чертик и через бумагу залез в кошелек в маленький мешочек. Сначала вытащил кошелек, потом залез, где мелочь должна быть.