Счастливый билет

Вечер выдался просто чудесный; впрочем, других в Калифорнии и не бывало. Сгущались сумерки, и между стволами высоких деревьев, ограждавших сад, виднелся самый краешек заходящего солнца, оставляя после себя широкое золотисто-розовое зарево на горизонте. Небеса, окрашенные в зловещие оранжево-фиолетовые тона, были перечеркнуты черными полосами туч. Цветные фонарики, развешанные вокруг бассейна на ветвях деревьев, отражались в неподвижной воде, по которой лишь изредка пробегала легкая рябь. В теплом воздухе висел слабый аромат цветов.

Лиза опустилась на мягкий стул у одного из французских окон и стала смотреть, как солнце скрывается за горизонтом и золотистая полоска становится все уже, превращаясь в карандашный штрих, отделяющий небо от земли. Вскоре она исчезла окончательно и вокруг воцарилась непроглядная тьма. Лиза вздрогнула; красота ночи ошеломила ее. Она пожалела, что рядом с ней нет никого, с кем бы она могла разделить свое восхищение. Лиза знала, что если она останется в этом доме до конца своих дней, то никогда не сможет привыкнуть к тому, что он пуст. Это был дом Басби. Здесь жила его душа, а также призраки его многочисленных друзей. Когда-нибудь она, Лиза, обязательно уедет отсюда и вернет особняк Басби. Но не сейчас. Ей надо разобраться со своей жизнью, научиться жить без него. Ей вновь предстоит начать все сначала.

Телефон рядом с Лизой зазвонил, и она взяла белую трубку.

— Можете забрать свои вещи из химчистки, — произнес знакомый голос.

Карл! Лиза приняла мгновенное решение, о котором, как она надеялась, ей не придется жалеть.

— Извините, но мне больше не понадобятся услуги химчистки, — сказала она.

Список клиентов Дика был передан в большое и авторитетное актерское агентство, расположенное на Вайн-стрит. Лиза получила письмо, извещавшее ее о том, что отныне ее делами будет заниматься Карен Зорро и что она должна позвонить, если у нее имеются какие-либо вопросы или пожелания.

Она перезвонила незамедлительно. Прошел уже месяц с тех пор, как ушел Басби, и Лиза горела желанием вернуться к работе, хоть гордость и не позволяла ей признаться этой Карен Зорро в том, насколько отчаянно она в ней нуждается.

Добавочный номер звякнул всего один раз, и деловой голос отрывисто произнес:

— Зорро слушает.

Лиза едва успела назваться, как женщина перебила ее:

— Я как раз собиралась звонить вам, Лиза. На съемках «Великолепной аферы» возникла непредвиденная ситуация.

— Опять? — спросила Лиза.

Она читала об этом фильме, комедийном триллере, работа над которым сопровождалась всевозможными осложнениями. Все звезды, как мужчины, так и женщины, отказались от участия в этом фильме еще до того, как начались съемки. Сменилось уже три режиссера и несколько сценаристов, а на площадке без конца случались неприятности.

— Боюсь, что так, — с ноткой нетерпения отозвалась Карен Зорро. — Теперь от них сбежала еще одна актриса, которая должна была играть женскую роль второго плана, и создатели фильма пребывают в отчаянии. Я понимаю, что прошу слишком много, ставя вас перед фактом, но не могли бы вы взяться за эту работу?

— С удовольствием помогу им, — откликнулась Лиза.

За деланым спокойствием она скрывала охвативший ее восторг.

— Отлично. Я сейчас же перезвоню на студию. Вы можете понадобиться им уже сегодня днем, если вы ничего не имеете против.

— У меня запланировано несколько дел на вторую половину дня, но я могу отменить их, — солгала Лиза.

Ей позвонили со студии и сказали, что она нужна им немедленно. Лиза ответила, что полдень ее вполне устроит, и за ней пообещали прислать машину.

Она приняла душ, яростно растирая тело мочалкой до тех пор, пока кожу не начало покалывать, а потом с особой тщательностью нанесла макияж. Перебрав свой гардероб, Лиза остановилась на облегающем светло-коричневом платье из джерси с глубоким треугольным вырезом — оно очень нравилось Басби. Она затаила дыхание, застегивая «молнию» на спине. Платье село без единой морщинки, и Лиза вздохнула с облегчением. Она боялась, что за долгие месяцы безделья, когда она лениво бродила по дому, пила слишком много чая и виски и не утруждала себя физическими упражнениями, могла изрядно растолстеть. Но оказалось, что она оставалась такой же стройной, как всегда. Натянув черные кружевные трусики, Лиза сунула ноги в черные туфли-лодочки на высоченных шпильках. Начесав челку на лоб, она собрала волосы в узел на затылке. Наконец, вдев в уши золотые сережки, она отошла на несколько шагов от зеркала, чтобы полюбоваться на себя во весь рост.

В животе у Лизы вдруг появился предательский холодок. Она растеряла всю свою ауру, великолепие и блеск. Ее глаза стали безжизненными и тусклыми, а лицо вытянулось и увяло. Все-таки уход Басби повлиял на нее гораздо сильнее, чем она предполагала.