Счастливый билет

Этот вопрос сорвался с ее губ непроизвольно. Леонора была слишком издергана, чтобы следить за своими словами. Однако она не пожалела о таком вторжении в его личную жизнь, ведь он теперь знал о ней все. Почему бы не поговорить начистоту? Тогда, может быть, она сумеет наконец разобраться в своих отношениях с Эдвином, а не чувствовать себя попавшей в очередную западню.

— Нет, — помедлив, ответил он. — Вопрос о нашем браке со Сьюзен никогда не стоял.

— Так ты просто довольствовался одним лишь сексом, — с горечью отметила Леонора, слишком еще свежи были воспоминания о том, как использовал ее Микки Стюарт.

— Можно, наверное, сказать и так, хотя мы всегда были друзьями, и мне всегда нравилось быть вместе с ней, — тихо ответил он. — Попав еще в детстве в автомобильную аварию, Сьюзен не могла иметь детей, поэтому честно и прямо предостерегла меня от серьезного увлечения ею. Она была твердо уверена, что рано или поздно мне захочется продолжить свой род, и не могла смириться с мыслью о том, что ничем не сумеет помочь.

Но пробовал ли он когда-нибудь поколебать это убеждение? Из множества крутящихся в голове вопросов Леонора выбрала один.

— Фло говорила, что она вышла замуж.

— Да. За вдовца с двумя маленькими детьми. Сьюзен учительница. В прошлом году один из этих детей поступил к ней в младший класс. Она сказала, что это ее шанс стать матерью, и приняла предложение его отца. Мне не хочется это обсуждать. Таков был ее выбор...

Никогда не надо судить ни о чем, не выслушав всех обстоятельств, кляла себя Леонора, тронутая и пристыженная историей взаимоотношений Эдвина с женщиной, привлекающей его интерес в течение двух лет. Он не сказал, что любил Сьюзен, но в его голосе звучал искренний интерес к ее личности и уважение к желаниям, которых он не смог удовлетворить.

Должно быть, после того как она выбрала этого вдовца с двумя детьми и ушла из жизни Эдвина, он испытал чувство потери. Разрыв длительных отношений между людьми всегда опустошает. Даже предательство Микки дорого ей стоило. А в случае Эдвина все обстояло гораздо хуже, — ему пришлось столкнуться с обстоятельствами, побороть которые было невозможно, и поступить согласно своим понятиям о порядочности. И с тех пор, по словам Фло, он оставался в одиночестве, не желая связывать себя с другой женщиной. Впрочем, пока на сцене не появилась она и между ними не возникло это непреодолимое влечение.

Было ли такое между ним и Сьюзен? Но об этом не спросишь. Да и никакие сравнения тут не годились. Все люди разные, как и отношения между ними. Леонора рискнула бросить на него взгляд, но лицо Эдвина было непроницаемым, внимание сосредоточено на дороге. Внезапно она заметила, что они уже находятся на территории станции, совсем близко к дому.

— Извини, — пробормотала Леонора. — Не надо было мне спрашивать о Сьюзен.

Он пожал плечами.

— Ты все время хотела узнать.

Остановившись перед домом, Эдвин выключил двигатель и, просидев несколько секунд нахмурившись и постукивая пальцами по рулевому колесу, обернулся и пристально посмотрел на нее.

— В отличие от Микки Стюарта, Леонора, я никогда не вел себя с женщинами непорядочно и не собираюсь этого делать сейчас. Мне не хочется, чтобы ты входила в мой дом с чувством, что подвергаешься там риску. И если тебе кажется, что ты вынуждена поступать против своего желания, я отвезу тебя в какое-нибудь другое место, в какой-нибудь семейный дом...

— Нет. Все в порядке, — запротестовала она, испытывая полный сумбур в мыслях. — Я доверяю тебе, Эдвин. Видит Бог, ты доказал свою порядочность, и мне остается только искренне поблагодарить тебя за все твои хлопоты.

Он кивнул, но взгляд его по-прежнему не отрывался от Леоноры, словно ища в ее глазах хотя бы искру сомнения.

— Я помещу тебя в комнате для гостей. Думаю, что будет лучше всего, если завтра ты поедешь со мной на станцию. Сможешь подняться, одеться и быть готовой позавтракать в половине седьмого?

Леонора чувствовала себя слишком измученной, чтобы спорить о чем-либо.

— Да, если в комнате есть будильник и он работает.

— Я все устрою.

Приняв окончательное решение, он вылез из машины, прихватив с собой чемодан Леоноры, и открыл ей дверь прежде, чем она сообразила выбраться сама.

— Спасибо, — пробормотала Леонора, ступая неверными ногами на землю.

— Хочешь опереться на мою руку? — вежливо предложил он.

— Со мной все в порядке. Я просто устала.

Слишком устала даже для того, чтобы хотя бы попытаться понять, какие чувства испытывает сейчас Эдвин, что думает о ней. В нем было слишком много всего: доброта, заботливость, жесткость и вместе с тем ответственность в принятии решений, умение управлять ситуацией, уважая, однако, при этом мнение других людей.

Леонора и желала опереться на него, и боялась, как бы не дать повода для того, чтобы Эдвин посчитал ее за женщину, описанную Микки Стюартом, позволившую, к примеру, переспать с собой вчера, чтобы получить защиту сегодня.

Хотя это было совсем не так.