Счастливый брак

Туда сбросили всю порнографию, найденную у сына; теперь имелась возможность гнать клипы до бесконечности.

В данный момент функционировала сильно беременная женщина средних лет, занявшаяся сексом с агентом по недвижимости.

Ее огромный живот был покрыт растяжками, соски казались глиняными.

Лицо имело иное выражение, чем у женщины в черных чулках, которая только что разыгрывала «бебиситтершу».

Эта была профессионалкой, порноактрисой не самого низкого уровня.

Однако зрелище – безусловно, постановочное – вызывало сильные эмоции.

Лариса была права.

Порнография представляла саму жизнь.

–…Сексом надо заниматься в тот период, когда он первостепенен при отсутствии прочих проблем.

Прежде с женой Кленин не затрагивал подобных тем.

Но теперь все поменялось.

– Я о том никогда не рассказывал, боялся тебя оскорбить.

– Что не рассказывал? о чем?

Эпизод с беременной закончился.

Следующий клип был снят одной неподвижной камерой, в один прогон.

Пара актеров: полубритый белый и мускулистый африканец – ублажали зрелую женщину.

Ее ляжки – которые нельзя было назвать просто «бедрами» – занимали пол-экрана.

На животе бугрились складки, не рассосавшиеся после родов.

Женщина неистово отдавалась действу.

– О том, как я жил до тебя, – ответил он.

– А как?

– Так. Потребность в сексе я удовлетворил в возрасте, в котором – если верить нынешним федеральным законам – мальчики не имеют пенисов, а девочки вагин.

– Ничего себе! – Лариса покачала головой. – Никогда бы не поверила.

– Мне самому не верится. Но подростком я перетрахал полшколы. Временами – на пару с Гошей. И даже более того.

– А куда более?

Не дав договорить, из холла раздался сигнал наружного домофона.

– Ну вот! – констатировал Кленин. – Я же говорил, придет!

Жена вздрогнула.

– Заходи, Гоша, – сказал он, пройдя в переднюю и взяв трубку. – Двенадцатый этаж, ждем.

– Я ногти забыла накрасить… – растерянно пробормотала Лариса, появившись из кухни. – Еще вчера собиралась, а утро проболтала. И так и не решила, во что одеться.

– Ты и с ненакрашенными хороша, – успокоил Кленин. – И вряд ли его будут интересовать твои ногти.

– Пойду надену французский лифчик. Если только он не стал мне мал.

– А зачем тебе лифчик?

– Чтобы красиво снять.

– Делай, как знаешь.

Он сам пребывал в некоторой растерянности.

До этого момента задуманное оставалось в мыслях, сейчас оказалось, что все реально.

– А где мы… будем? – спросила жена, рассматривая себя в зеркальной стене.

– Думаю, в гостиной. На диване. Потом…

Повисла пауза.

Все-таки новый опыт что-то обещал.

–…Потом, если получится, мы с тобой перейдем…

На площадке загремел лифт.

Лариса юркнула в спальню.

Кленин распахнул дверь.

Игоря он не видел лет десять, хотя временами они общались в «контакте».

Фотографии там, должно быть, стояли старые, поскольку школьный друг сильно изменился: раздобрел, стал более широкоплечим и казался выше ростом.

От гостя пахло хорошим автомобильным дезодорантом, в руке он держал прозрачную коробку с тортом.

Они обнялись, перекинулись ничего не значащими фразами.

У сына не было привычки возвращаться по субботам раньше времени, но Кленин подумал, что береженого бережет бог, и завернул «ночную» задвижку.

Жена не появлялась, бывшие одноклассники прошли на кухню.

Там шло видео с чешской домашней оргии – низкого качества, но выразительное из-за реальности происходящего.

– Порнушкой балуетесь? – спросил Игорь, усаживаясь на свободный стул спиной к телевизору.

– Есть такое дело, – ответил он. – А вы с женой не развлекаетесь?

– Боже упаси!

В голосе старого друга прозвучала невнятная печаль.

– Она у меня таких честных правил, что рядом с нею Онегинский дядя –последний отморозок.

Жены Игоря Кленин не знал, но такой тип женщин был знаком.

– Если бы она вот такое увидела… – гость мотнул затылком в сторону телевизора. – Умерла бы, не приходя в сознание.

Сейчас в кадре была молодая беременная женщина. В современной видеопорнографии будущие матери пользовались повышенным спросом.

Она лежала на широком диване, раскидав темные волосы.

Звук, как всегда, был отключен. Видео, вероятно, шло на тарабарском языке, но для удобства мировых пользователей имело английские субтитры.

Из них было ясно, что ее привел муж, предлагал всем желающим, обсуждал детали беременности и грядущее материнство.

С точки зрения российских жителей действо лежало за гранью возможного.

Но участники были обычными людьми, наслаждались простым.

И сама женщина оставалась довольной, принимала мужчин со счастливым, козьим выражением лица.

Муж беременной чешки предостерег, попросил орудовать осторожно.

–…И вот…

– Что, Гоша, прости, я не расслышал? – переспросил Кленин.

Мысли крутились где-то далеко.

Точнее, рядом с местом, которое могло все перевернуть.