Счастливый час в «Каса Дракула»

— Полагаю, что Сэм, как обычно, прав, — проговорила Уинни, ласково взглянув на Сэма. А повернувшись ко мне, добавила: — Больше всего на свете нам хотелось бы открыть свою тайну медикам и ученым, провести исследования и, возможно, даже принести пользу человечеству. Однако жизнь научила нас другому: большинство людей руководствуются эмоциями, а не здравым смыслом. Если бы мы объявили о себе…

— КАКА стали бы поддерживать многовековые страхи и суеверия, — продолжил Сэм. — Они наверняка, пустив в ход всю свою власть, лишили бы нас гражданских прав и объявили, что мы представляем угрозу национальной безопасности. И проследили бы за тем, чтобы никто, кроме КАКА не смог заработать на медицинских исследованиях.

— Вы уверены, что не страдаете манией преследования? — поинтересовалась я.

— Да, — ответил Сэм. — Все это уже было раньше. В прежние времена членов нашей семьи постоянно преследовали и убивали. История относит эти зверства на счет территориальных споров.

— Но ведь такие вещи случались очень давно, когда люди еще были невежественными.

— Это происходило и сравнительно недавно, — возразил Сэм. — Организация, из которой выросла КАКА, то и дело поднимала шум в обществе.

Потом Сэм спросил, слышала ли я что-нибудь о жутком серийном убийце, который пятьдесят лет назад уничтожил несколько семей.

— Да. Он был сумасшедший.

— Если точнее, он страдал от параноидальной шизофрении, — заметила Уинни.

— Наши враги нашли его уже после того, как он выписался из психиатрической лечебницы, внушили ему, что нужно убивать демонов, и пустили в свободное плавание, — продолжил Сэм. — А потом уже никто не заметил, что собственность погибших семей, находившаяся на спорной территории, через агента перешла к Уизерспунам.

— Они ненавидят вас до такой степени? — поразилась я.

— Для них мы не вполне люди, — грустно заметила Уинни. — А поскольку мы нелюди, они считают себя вправе отнять у нас все, даже самую жизнь.

— Хватит говорить об этом! — прервала нас Эдна, слегка стукнув рукой по столу. И начала рассуждать о козьей ферме, которую собиралась посетить.

Сэм и Уинни вежливо присоединились к захватывающей дискуссии о достоинствах козьих сыров, и даже я, изо всех сил стараясь быть любезной собеседницей, то и дело переспрашивала:

— Неужели?

Однако в моей голове по-прежнему роились мысли о жестокой и всемогущей семье Беккетт-Уизерспунов.

Почему же я раньше не обращала внимание на манию величия, которой страдал Себастьян? Почему он решил, что мне столь важны его деньги и положение в обществе? А может, это так и есть? Что если меня и вправду привлекал статус Себастьяна, а не то, что он собой представляет? Мне не хотелось думать, что это правда. Мне не хотелось быть дочерью своей матери Регины.

После ужина Сэм галантно предложил Уинни прогуляться в коттедж к Освальду.

Одной мне стало скучно. Те книги, что хранились в комнате прислуги, представляли собой ассорти из бестселлеров, справочников по флоре и фауне и общедоступной классики. Я взяла давно любимую мною «Джейн Эйр».

Моя мать Регина никогда не возражала против тех друзей, что спокойно жили под книжными обложками. С Джейн мы стали подругами еще во времена моего детства. Наугад перевернув страницы, я застала замерзшую и голодную Джейн в жуткой школе-интернате. Как бы я хотела накормить ее теплой овсянкой!

Глава тринадцатая Суровые требования деревенской жизни

Я проснулась от резкого стука в дверь и тут же услышала голос Эдны:

— Хватит валяться, юная леди! Пора вставать.

Часы показывали четверть восьмого.

Я медленно сползла с кровати и, прихватив по пути халат, открыла дверь.

— Хочу спросить на будущее — во сколько наступает тот страшный час, после которого нельзя валяться?

— Ровно в семь. Вы уже и так пятнадцать минут провалялись. Помогите мне приготовить завтрак.

Сказав это, Эдна удалилась. А я-то хотела возразить, что, по моим сведениям, почерпнутым главным образом из романов П. Г. Вудхауза, гости загородных резиденций, прежде чем подняться, нежились в своих постелях и только потом не спеша принимали ванну, приготовленную слугами. Я быстро ополоснулась под душем и надела блузку и юбку, с сожалением заметив, что они по-прежнему висят на мне.

Эдна посчитала, что для приготовления тостов моей компетенции вполне достаточно. Вскоре спустились улыбающиеся Сэм и Уинни и начали нахваливать тосты. Представляю, как бы они отреагировали на вафли!

После завтрака Уинни заявила, что хочет меня осмотреть. Приложив стетоскоп к моей груди, она велела глубоко вдыхать и медленно выдыхать. Она проверила мой пульс, кровяное давление и температуру. Перевоплощаясь в доктора, Уинни казалась старше своих лет.

— Ты какая-то хмурая, — заметила я.

Она удивилась и рассмеялась.

— Ты думаешь? — переспросила Уинни и принялась складывать свои медицинские инструменты в сумку.

— Тебя беспокоит мое состояние?