Счастливый человек

О нет, я никогда не ревновал,
Ревнуют там, где потерять страшатся.
Я лишь порою бурно восставал,
Никак не соглашаясь унижаться.

Ведь имя, что ношу я с детских лет,

Не просто так снискало уваженье.
Оно прошло под заревом ракет
Сквозь тысячи лишений и побед,
Сквозь жизнь и смерть, сквозь раны и сраженья.

И на обложках сборников моих

Стоит оно совсем не ради славы.
Чтоб жить и силой оделять других,
В каких трудах и поисках каких
Все эти строки обретали право.

И женщина, что именем моим

Достойно пожелала называться,
Клянусь душой, обязана считаться
Со всем, что есть и что стоит за ним!

И, принимая всюду уваженье,

Не должно ей ни на год, ни на час
Вступать в контакт с игрою чьих-то глаз,
Рискуя неизбежным униженьем.

Честь не дано сто раз приобретать.

Она – одна. И после пораженья
Ее нельзя, как кофту, залатать
Или снести в химчистку в воскресенье.

Пусть я доверчив. Не скрываю – да!

Пусть где-то слишком мягок, может статься.
Но вот на честь, шагая сквозь года,
Ни близким, ни далеким никогда
Не разрешу и в малом покушаться!

Ведь как порой обидно сознавать,

Что кто-то, ту доверчивость встречая
И доброту за слабость принимая,
Тебя ж потом стремится оседлать.

И потому я тихо говорю,

Всем говорю – и близким, и знакомым:
Я все дарю вам – и тепло дарю,
И доброту, и искренность дарю,
Готов делиться и рублем, и домом.

Но честь моя упряма, как броня.

И никогда ни явно, ни случайно
Никто не смеет оскорбить меня
Ни тайным жестом и ни делом тайным.

Не оттого, что это имя свято,

А потому, и только потому,
Что кровь поэта и стихи солдата,
Короче: честь поэта и солдата
Принадлежит народу одному!

1972

Лебединая песня