Счастливый человек

Может, есть предначертанье где-то
В том, что, как далекая звезда,
Скульпторы, художники, поэты
Вспыхнут вдруг неповторимым светом,
Прежде чем погаснуть навсегда.

И поэма та или картина,

Может статься, исстари была
Чем-то вроде песни лебединой
На границе стужи и тепла.

Станешь, нет ли оттого известней,

Но важнее не было в судьбе,
Чем проститься лучшей своей песней
С тем, что было дорого тебе.

Я ж и сам, наверное, не знаю

Взятых рубежей, когда порой,
Радуясь, волнуясь и страдая,
Завершаю труд очередной.

Выйдет книга – и бывает ясно,

Что не зря звенела голова,
Что кипел душою не напрасно:
Люди пишут теплые слова!

А статьи то колют, то кусают.

Что ж, дела не так уж и плохи!
Недруги, они ведь понимают,
И уж коли стрелами пронзают,
Значит, пишешь крепкие стихи!

И тогда вдруг на мгновенье где-то

Дунет в сердце ветер-снеговей,
Ну, а что, как будет книга эта
Песней лебединою моей?!

Но затем спрошу: – А ну-ка, милый,

Подсчитай-ка, если не секрет:
Все ли ты исчерпал свои силы? —
И отвечу сам: – Конечно, нет!..

Я еще покуда подышу,

Ибо завтра крепче напишу!

1972

Дайте спокойствие человеку!