Счастливый мозг. Как работает мозг и откуда берется счастье

Когда вы слышите, что какой-то человек – большой поклонник ужасов и всего сверхъестественного, вам сразу представляется немытая иссохшая фигура с ввалившимися покрасневшими глазами, нечесаными волосами и весьма странным поведением. Барри Доддс совершенно не такой. Это дружелюбный круглолицый уроженец Ньюкасла, аккуратно причесанный, жизнерадостный и веселый, несмотря на постоянные подколки и поддразнивания, которым он подвергается из-за своих необычных увлечений и убеждений. Наш разговор пришлось прервать – Барри бросился спасать своего кота Сокса, который залез в какую-то коробку и не мог выбраться. Где же зловещий, мрачный Барри? И этот весельчак и жизнелюб искренне любит все страшное, ужасное и призрачное? Почему?

– Меня всегда влекло к тому, что пугает, – спокойно и откровенно ответил Барри.

Самое раннее воспоминание о восхитительном страхе относится к его детским годам. В семь лет он вместе с бабушкой отдыхал на море в Нортумберленде.

– С нами вместе жила моя старшая кузина Сара. Она постоянно рассказывала истории о привидениях, обитающих на пирсе и набережной, о духе монаха, который там скитается. Это приводило меня в ужас – и одновременно вызывало восторг.

Когда Барри было тринадцать лет, Сара показала ему первый фильм ужасов («Восставший из ада II», садомазохистская лента 80-х годов). Барри так напугался, что сбежал на середине, но на следующий день досмотрел до конца, а потом смотрел фильм каждый день, пока Сара гостила у них. Очарование и возбуждение, вызванные страхом, были слишком сильны, чтобы им сопротивляться.

Может показаться, что более взрослая кузина занималась психологическим буллингом (травлей). Возможно, так оно и было, но Барри говорит, скорее, о теории переноса (иррадиации) возбуждения{371}. Интенсивная стимуляция, особенно вызванная страхом и связанной с ним реакцией «дерись или беги», а также выбросом адреналина, вызывает мощное возбуждение и чувствительность, которые выходят за рамки источника первоначального испуга (системы вашего организма не сразу приходят в нормальное состояние). В результате то, что раньше было нейтральным, теперь кажется стимулирующим: мозг «переключил передачу», и все вокруг стало более живым. Возбуждение от страшного переносится на то, что прежде выглядело самым заурядным.

Добавьте сюда то, что система вознаграждения в мозге активизируется не только в приятные моменты, но и тогда, когда прекращается нечто плохое (аверсивное, говоря научным языком){372}. Ваше подсознание говорит: «Мне не нравилось то, что происходило, но теперь все кончилось. Как приятно этого избежать! Какое наслаждение!» Мозг счастлив, что ему удалось остаться в живых, и вас захлестывают приятные ощущения награды, которые еще более усиливаются остаточным возбуждением. Если вы когда-нибудь видели в кинотеатре человека, который после окончания фильма ужасов не может сдержать дрожь, вы понимаете, о чем я говорю.

Но при этом необходим элемент безопасности: вам нужно на каком-то уровне понимать, что опасность не настоящая, иначе она приведет вас в ужас, как и должна. Мало кто из выживших при землетрясении или пожаре хотел бы снова испытать подобные ощущения. Барри был напуган, но находился в безопасной среде, в окружении родных и близких. Он сохранял чувство контроля{373}, поэтому ему было приятно пугаться, не ощущая опасности. Неудивительно, что он на это подсел.

Барри к тому же увлечен охотой на привидений. Он действительно верит в призраков, но не надеется, что ему удастся хоть одного из них увидеть. Поэтому он часто проводит выходные в домах и замках с привидениями, вооружившись сложнейшими приборами и устройствами, в которых современные искатели сверхъестественного не испытывают недостатка. Но и эта страсть уходит корнями в наслаждение от страха.

– Не знаю, что я сделал бы, если бы действительно увидел привидение. Думаю, что призрак меня страшно напугал бы: только представьте, увидеть дух умершего человека! Но самое классное – это возбуждение, восторг от пребывания ночью в пустом замке, где живут призраки. Направляешься к двери, которая ведет куда-то во мрак, кровь стучит в висках, адреналин гуляет в крови, волосы дыбом встают от ужаса… Это затягивает.

В своих увлечениях Барри не одинок: многие ученые выделяют особый тип личности – искатели острых ощущений{374}. Генетические исследования показывают, что у таких людей путь награды менее реактивен, чем у обычных людей, поэтому им необходима особая острота ощущений. От игры со смертью они испытывают то же удовольствие, какое вы или я можете испытать от чашки кофе или хорошо приготовленного сэндвича{375}.