Счастливый остров

Разумеется, в деревне бывают ссоры, скандалы, иногда и драки, но в общем люди тоже ведут себя спокойнее, чем у нас. Объясняется это главным образом тем, что у них нет особых забот. Вся цель жизни заключается в том, чтобы просто жить. Первое время мы часто дивились, как островитяне способны часами сидеть, подстерегая рыбу или черепаху, однако теперь и на нас повлиял здешний покой; на днях мы целый час просидели, ожидая, когда упадет с пальмы кокосовый орех. Он не упал, и прошло еще не меньше получаса, пока мы заставили себя сбить его палкой.

А сколь благодатно ощущение полной свободы! Нам не надо никуда спешить, мы избавлены от условностей, от необходимости соблюдать этикет, следовать моде, и наши взаимоотношения с другими людьми здесь целиком основаны на дружбе. Еще одно преимущество жизни на Рароиа заключается в том, что можно почти совсем обходиться без денег. Большинство нужных нам товаров мы заказывали в Папеэте, и ларчик из дерева пурау, хранящий наше состояние, доставали только раз в пять-шесть недель, когда приходила торговая шхуна. Одновременно мы рассчитывались с Хури и лавочником-китайцем, если были должны им за что-нибудь. Больше деньги некуда было девать, за исключением разве что воскресного богослужения, когда мы, подобно всем островитянам, клали по десять франков в церковную кружку — корзину из листьев пандануса. Конечно, жизнь не обходится дешевле оттого, что рассчитываешься раз в полтора месяца, но все-таки приятно быть свободным от каждодневной возни с деньгами.

В этой связи может представить интерес краткий обзор нашего месячного бюджета (в таитянских франках):

Продовольствие	2500
Керосин	200
Лекарства	300
Транспорт	0
Квартирная плата	0
Вода	0
Развлечения	0
Итого	3000 франков

К этому можно добавить расходы на одежду — несколько сот франков в месяц, если покупать ее на шхунах. Следует, однако, заметить, что, за исключением лекарств (для всего местного населения), ни одна из перечисленных статей не является абсолютно необходимой и любую можно сократить по своему усмотрению.

Привозной сладкий картофель и консервы можно заменить рыбой, черепаховым мясом и различными блюдами из кокосового ореха; примус — открытым очагом. Правда, мы сами ни разу не склонились к тому, чтобы сократить таким образом наши расходы, и другим не советуем, — это осложнило бы приготовление пищи и внесло бы однообразие в меню.

Но у всякой медали есть оборотная сторона. Есть и на Рароиа свои недостатки и минусы. Так, в летние месяцы, с октября по апрель, жара порой достигает 37–38° в тени. Тогда на острове царит такая духота, что тяжело пошевельнуться, не то что работать. Бывало, мы по нескольку дней подряд проводили на нашем диванчике в совершенном отупении. Впрочем, общее количество таких «банных» дней не превышает двадцати пяти — тридцати в году, причем они распределяются, как уже сказано, на шесть месяцев.

Изоляция острова — первая причина того, что здесь царит тишина и покой, но она же причиняет некоторые неудобства. Шхуны заходят редко и нерегулярно, и только счастливый случай может спасти того, кто серьезно заболеет. Следующее драматическое событие может служить убедительным примером.

Однажды ночью нас разбудила девочка и сообщила, что Теумере внезапно захворала. Мы протерли глаза и выскочили в ночной мрак. Нам удалось добраться до ее хижины, счастливо избежав столкновения с орехами, которые градом сыпались с пальм.

Теумере сидела, скорчившись, на полу, прижимала к животу подушку и громко стонала. Мы осмотрели пациентку; она жаловалась на боли с правой стороны, у нее была высокая температура. Все указывало на аппендицит. Добыли бутылку ледяной воды из холодильника Хури и положили на живот больной. Только операция могла спасти ее, но, по нашим расчетам, до ближайшего рейса шхуны, идущей на Таити, оставалось не меньше двух недель.

На следующий день Теумере стало хуже. Мы неустанно меняли бутылки и всей душой надеялись, что, наперекор всему, зайдет какая-нибудь шхуна. На второй день мы уже перестали надеяться, а сама Теумере грустно объявила, что она обречена и нет никакого смысла возиться с ней. Наступил третий день — никаких изменений.

Весь четвертый день Теумере отчаянно стонала и металась на своей постели из пальмовых листьев. Шхуна не показывалась. А ночью произошло нечто удивительное. Теумере вдруг села, пощупала свой живот и сказала:

— Боль перешла в левую сторону.

Немного погодя боль совсем исчезла!

Через десять дней пришла шхуна, и Теумере отправилась на Таити. Оттуда она вернулась совсем здоровой и сообщила, что все дело было в яичниках; ее вылечили даже без операции.

Однако не всегда дело кончается так удачно, и за последние годы болезни свели кое-кого из раройцев в могилу.

Другой, значительно менее трагический результат отсутствия постоянной связи с Папеэте — бессистемное снабжение.