Счастливый рыжий закат

Слева — стол, за которым сижу я и милорд Ирвин Лидс. Главный целитель являлся официальным лицом, представляющим поддержку обвиняемого.

Обвиняемый, обвиняемая… Слова-то какое. Мерзкие.

Справа расположились Гилморы — барон, и его сын. Юный баронет сидит насупившись. Его отец — спокойный и уверенный в себе.

И все мы ждем его величество. Император Фредерик Тигверд задерживается.

Краем глаза замечаю в первых рядах принца Тигверда, который что-то недовольно выговаривает супруге. Должно быть, протестует против ее присутствия. Наверное, как большинство любящих до беспамятства мужчин, он пытается убедить жену, что надо сидеть дома и на улицу выбираться по очень большой необходимости.

Я улыбнулась. Принцесса Тигверд уговорила меня вести ее беременность. На самом деле, я согласилась, потому что меня попросил учитель Ирвин. После того, как принцесса обнаружила мужа у нас, в госпитале, она так и не разговаривала с теми, кто ее обманывал. Ни с императором, ни с Ирвином, ни с мастером Паулем — сыном.

— А вам она доверяет, — объяснил мне учитель.

— Но я никогда… — попыталась все же возразить я.

— Хоть малейшее отклонение, подозрение или беспокойство — мгновенно подключаюсь я. И девочки из клиники. Зря я им что ли императорскую протекцию выбивал. Но, я надеюсь, до этого не дойдет.

И вот сегодня Вероника Тигверд была здесь. Наши взгляды встретились, и…мне сразу стало легче. Все же она удивительная женщина…

Рядом с принцем Тигвердом находился наследник — принц Брэндон. Поработав рядом с ним во время эпидемии, я с удивлением обнаружила, насколько с его высочеством удобно сотрудничать — даже в тех экстремальных условиях, что сложились. До этого я считала наследника императора милым молодым человеком — эдаким принцем-очарованием. Таким он выглядел на фоне могущественного отца и мрачного старшего брата. Но то, как они в паре с милордом Швангау организовали работу… Вызывало восхищение и уважение.

Наследник Брэндон тоже был не один. Он пришел с девушкой. Каштановые волосы. Тонкие черты лица. Красивая…

Она сразу стала что-то строчить в своем блокноте, время от времени окидывая присутствующих острым проницательным взглядом зеленых глаз.

Тут я поняла, что гул в парадном зале затих. Это могло означать лишь одно.

— Его императорское величество император Фредерик Максимилиан Тигверд, — торжественно объявил милорд Швангау.

И все поднялись. Низкие поклоны — и император стремительно проходит к своему месту. Он хмур и недоволен. И такая мощь исходит от него, что хочется упасть на колени.

— Мне не доставляет удовольствие все это действо, — император Тигверд начинает говорить, еще не усевшись. Останавливается, укоризненно смотрит на милорда Гилмора. — Я вообще не понимаю, с чего подняли такой шум и вытащили эту историю на люди. Но раз уже она приобрела публичность — и такой размах, то и решать, кто прав, а кто виноват тоже будем прилюдно. Итак. Миледи Агриппа, подойдите ко мне.

Я поднялась.

— Барон Гилмор, — посмотрел император на аристократа, — на миледи есть артефакты, которые могут помешать установить, правду она говорит или нет?

— Очень сильный артефакт на шее. В основном — функции охраны.

— Миледи, — перевел император взгляд на меня, — вы не откажетесь?..

В ответ я завела руки назад и расстегнула цепочку. Надо же — я так сроднилась за это время с перстнем милорда Швангау, что перестала замечать его на себе.

С поклоном положила выданный мне для защиты перстень перед императором.

Император чему-то улыбнулся, потом серьезно посмотрел на меня и строго проговорил:

— Миледи Агриппа, вы будете отвечать вашему императору честно?

— Да, ваше величество.

— Кто вы и почему имеете право на императорское разбирательство?

— Я — Рене Элия Агриппа. Целитель. Мои родители погибли за империю. И в случае угрозы моей жизни или чести я имею право обратиться к императору за справедливостью.

— Имеете, — проворчал тот. — У вас была связь с вашим студентом, баронетом Гилмором?

— Нет, ваше величество.

— И это правда, — кивнул император.

— Но, ваше величество, — подскочил барон Гилмор. — Мой сын утверждает, что все это… было. И он тоже говорит правду!

— Это-то и есть самое интересное во всей этой неприятной истории, — задумчиво отметил император. — Я знаю, что с молодым человеком беседовали, в том числе ненаследный принц Тигверд — мой старший сын.

Император кинул взгляд на принца и принцессу Тигверд. Затем вновь обратился ко мне:

— Вы свободны, миледи. А вы, молодой человек, — обратился он к баронету Гилмору, — прошу сюда.

Баронет поднялся, поклонился и подошел к столу, за которым сидели император и университетское начальство.

— Что у него с артефактами? — посмотрел император на сына.

— Ничего, — уверенно кивнул принц Тигверд.

— Милорд Швангау? — обратился император к придворному магу.

— Не пойму, — глаза у ректора были прикрыты, словно он о чем-то размышлял. — Что-то странное. От левой руки…

— Молодой человек? — обратился император к баронету.

— У меня ничего… — решительно начал студент.