Счастливый рыжий закат

— Да. Так стараться показать свою значимость, гонор — вместо того, чтобы просто жить. Видеть имя вместо человека. Родовую принадлежность вместо достоинств души. Искать, какую строчку занимает та или иная фамилия в списке родов, и не находить для нее места в своем сердце.

— Вас это удивляет? Раздражает?

— Я просто не пойму — зачем. Жизнь — битва, окружающие — враги. Допустим. Но если надо спасти кого-то? Если на кону собственная безопасность или безопасность тех, кого ты любишь? А ты занят, тебе некогда об этом думать, потому что гораздо важнее — кому-то что-то доказать. Разве не глупо? Разве не несчастны эти люди? И разве их…не жаль?

Может быть, милорду и не понравился наш разговор, может быть, он его даже расстроил, но все исчезло, когда мы вышли на залитую солнцем поляну Чудо-парка! Детский смех, разноцветные шары и фейерверки бродячих магов-артистов, запахи, от которых кружилась голова!

Я крепко схватила милорда за руку и потащила за собой. Это же ужин, а значит, его нужно накормить.

— Вот! Самый вкусный — с жареной капустой и горчицей!

— Что?! Горчицей?! Рене, вы с ума сошли! Это вообще нельзя есть! Нет. Ягоды — я согласен. И ваше варенье — это очень вкусно, но…

Но в руках у милорда уже появился мясной рулет, завернутый в тонкую лепешку и щедро политый горчицей. Себе я взяла такой же, и мы пошли — есть на ходу, глазеть по сторонам, стараясь не испачкаться. Вскоре милорд уже искал жадным взглядом еще одну палатку с местным лакомством. На этот раз взяли с курицей, яйцом и зеленью.

— Между прочим, принцесса Тигверд очень любит горчицу!

— Верю, — милорд, не стесняясь, поддавшись всеобщему настроению, с удовольствием облизнулся, — вот только почему я могу есть горчицу так же, как принцесса Тигверд, а вы платье в том магазине, где она одевается, заказать себе не можете?

— Ладно, поймали. Я подумаю. Но мы еще не закончили. Милорд Швангау, прошу, вас ждет десерт!

Это был мой сюрприз. Мороженое, обсыпанное засахаренными цветами габровых деревьев. Мы купили две огромные порции и пошли к каруселям. Вечерело. Парк постепенно пустел.

— Тонго!

— Рене! Солнышко мое, Рене! Как же я давно не видел тебя, девочка!

— Тонго, я снимаю карусель на весь вечер! Только мы вдвоем. Вот, держи, — и я сунула старику деньги, стараясь, чтобы он не видел, сколько и не вздумал отказываться. — Познакомься, это милорд Швангау!

— О…Ми…Милорд… — Тонго низко поклонился, явно смущаясь.

Но милорд был поглощен лакомством, и, казалось, ничего не замечал вокруг!

— Какую лошадь выбираете, милорд?

— А? Что?

Когда милорд очнулся, мы уже стояли посреди деревянной карусели. Четыре коня были выкрашены в цвета Стихий — серебряный, синий, красный и золотой.

— Я — водный маг, — довольно сообщили мне.

— А мне что ж делать прикажете? — развела я руками.

— А вы — со мной! Идите сюда.

Он подал мне руку и усадил перед собой.

— Ну, держитесь, а? Старый Тонго дело знает…

— Ииииииииииии!!!

— Аааааааааааааааа!!!

Мы жмурились, вцепившись липкими от мороженого пальцами в нагретое солнцем дерево. Хохотали. А потом карусель поехала очень медленно. Тонго почему-то куда-то исчез, зато появилась Чуфи. Лисица прыгала с одной деревянной лошадки на другую, и ее красно-рыжая шерстка сливалась с тонкой полоской заката на горизонте, когда милорд Швангау, чуть крепче прижав меня к себе, прошептал в самое ухо:

— Спасибо, Рене. Это лучший ужин в моей жизни…

И меня отправили домой, доделывать варенье и мармелад.

А платье я себе все-таки купила. Очаровательное, нежно-персиковое. Из дорогого шелка. Купила сама — в следующий визит в столицу.

14

В день моего представления ко двору милорд Швангау забрал меня из домика к себе, и мы позавтракали. Чуфи шмыгнула в портал, чего не делала никогда! Лисица всегда оказывалась там, где я, но как именно она это делала, чкори знают! А тут…

— Можно, я угощу Чуфи яйцами? Она их очень любит, поэтому, наверное, и прыгнула в портал…

Я осторожно посматривала на милорда, стараясь угадать, не рассердится ли.

— А если я ей дам?

— Попробуйте. Только осторожно, у нее очень острые зубы! А яйца она очень любит! И она может случайно, если…

— Ай!

— Чуфи!

— Стихии!

— Милорд!

Пока я залечивала ректору пострадавший палец, он сообщил, что к одиннадцати прибудут люди, чтобы помочь мне собраться.

Пожимаю плечами — и иду досыпать, надеясь застать в своей комнате эту рыжую гадюку. Захожу в комнату и вижу…

ПЛАТЬЕ на манекене в человеческий рост.

— Это… что?

Внизу, под шлейфом стального цвета мелькнул красноватый хвост, подмигнув переливающимся изумрудам. Как же красиво рыжий с зеленым, мелькнула в моей голове мысль, но тут же исчезла, утонула в волне эмоций.

Кубарем лечу вниз, хватаю милорда Швангау за рукав и тяну в спальню. Он, мужчина не глупый, сразу понимает, в чем дело.

— Не пойму, я, миледи Агриппа… — тяжело вздохнул милорд Швангау, — причину вашего упрямства?

— Я заказала себе платье! Персиковое! Сама! И…

— Прекрасно. Я нисколько не сомневаюсь в вашем вкусе и в том, что оно вам наверняка очень идет, но оно не годится для представления ко двору, — безжалостно отрезал аристократ.