Счастливый слон

Я вообще, строго говоря, ни в чем не виновата! Я ничего никогда не подделывала, у меня все было чисто и аккуратно, и максимум, что мне можно было вменить – ошибку эксперта. Да, я покупала и привозила картины, да, я имела право заподозрить в них работы передвижников – это не преступление. Я делала экспертизы, а эксперты – тоже люди, и все у нас было красиво и благородно. Надо же было этим козлам вмешаться и все испортить! Картину президенту! Славы ему не хватало! А другому – денег. Как же – с подписью ведь дороже пойдет. И вот теперь, из-за жадности и идиотизма двух придурков я должна тут страдать?!

И тут я разозлилась, да так, что даже бояться на секундочку перестала. Что же это выходит? За мной охотятся власти, я в лучшем случае отправлюсь в бега, а про худший мне даже думать не хочется, а все то, за что я, собственно, и буду наказана – оно куда денется? Все эти чертовы миллионы? Что же выходит – как страдать и платить, так пожалуйста, а как воспользоваться неправедно заработанным? Куда оно все денется, когда меня тут не будет?

Хм. А ведь и правда – какой интересный вопрос. Мы с Сашкой оформляли все это дело в партнерстве, счета были общие, на двоих, в родственном ему банке. Заложив меня, он ведь тем самым закладывал и себя, и вообще – он, казалось бы, завязан здесь точно так же. Но тогда почему? Нет, что-то тут не складывается. И закавыка именно в деньгах. А когда не складывается в финансовом смысле, это значит, что-то здесь очевидным образом не так.

Что мы имеем? Владение галереей на паях. Я – он. Его – уставной капитал, мое – руководство и управление. Все прибыли пополам. И они, эти прибыли, уже хорошо перекрыли все то, что изначально было вложено в это совместное предприятие. Если, конечно, не делить их при этом пополам.

Может ли быть так, что никакого ФСБ нет вообще, а просто Сашка решил убрать меня с игрового поля? Он не дурак, и ему известны мои страхи, и просчитать, что именно я сделаю в такой ситуации – дело не очень сложное. Я убегаю, все остается ему.

А если про ФСБ все правда? Ну, или хотя бы что-то? Он валит все на меня, меня сажают, имущество галереи конфискуют... Казалось бы, никакого резона нет... Если только не подчистить документы, вовремя отмазавшись от всякого участия в деятельности галереи... Возможно ли такое? В принципе, ничего невозможного нет. Имея свою руку в банке, совместные счета, наверное, можно как-нибудь разделить... Так, чтоб и деньги с них пошли куда надо. А если я еще и сама исчезну с горзонта, чтобы никому возиться не пришлось, так это, в принципе, только удобнее. В общем, тоже получается ничего.

Есть, конечно, и третий, самый простой вариант – что все так, как Сашка и говорит. Испугался, растерялся, ляпнул не то, решил меня по-честному предупредить... Но как-то... Как-то... Не знаю.

И, наверное, никогда не узнаю – свобода дороже. Хотя, конечно, ох недешевая она выходит, эта свобода... Или все-таки рискнуть посмотреть... А может быть, даже не только... Что мне для этого надо будет сделать? Между прочим, не так уж и много. Ничего невозможного нет.

Немного поколебавшись и покрутив так и эдак, я все-таки решила отложить побег до завтрашнего утра. Даже не самого раннего. Чем бежать, сломя голову, лучше, немного этой самой головой поработав, кое-в-чем как следует разобраться. За мной до сих пор не пришли, утро вечера мудренее, колхоз – дело добровольное, а кто не рискует, тот сидит в заднице. К тому же побег – это как признание вины, особенно вот так – ночью. А если все сделать днем, то можно будет, если что, сказать – летела по делам, как обычно. Хотя, конечно, если я ошиблась в расчетах, и у меня ничего не получится, это мне все равно не поможет. Да. Ну поживем – увидим. А пока... Пока надо подготовить другие, более достойные пути отступления.

Я снова нырнула в интернет, погуляла еще немного по билетным сайтам и купила себе еще один билет – на сей раз в Париж. Мне бы, конечно, по уму надо было бы в Вену, но рейса удобного не попадалось – то слишком рано, то слишком поздно. А в Париж – как раз вовремя. И то пришлось покупать билет в бизнес-класс, потому что дешевых не было. Значит, будет Париж. Европа маленькая, там все рукой подать. Вот только билет в Торонто, увы, отменить не удалось, он так и пропал, но тут уж ничего не поделаешь – за все в этой жизни приходится платить, а если у меня все выйдет, как я задумала, то это будет не такой уж и дорогой платой. В конце концов, он свое дело тоже сделал – я, как его купила, хотя бы соображать начала.

В восемь утра я в последний раз захлопнула за собой дверь собственной квартиры. Ключи и записку для брата Мишки я оставила на кухонном столе. Если все обойдется, я позвоню ему уже из аэропорта. Впрочем, если не обойдется, то тоже, наверное, позвоню... Из мест не столь отдаленных.