Счастливый удар

Мы с Морган сидим на третьем ряду ото льда, и хотя я не знаю, как она умудрилась достать эти места утром в день игры, билеты на которую распроданы, но я счастлива, что у нее получилось.

Так близко ко льду я сидела только с папой, когда была подростком. И тогда у меня точно не было парня, который подмигивает мне и посылает воздушные поцелуи всякий раз, когда проезжает мимо.

Сегодняшнее внимание Оукли ко мне привлекает чужие взгляды, но я изо всех сил стараюсь игнорировать приглушенные сплетни. Мне никогда не нравилось быть в центре внимания, но впервые с тех пор, как отношения с моим звездным хоккеистом стали серьезнее, я начинаю понимать, что, скорее всего, больше не смогу этого избегать.

Когда приходит время для последней разминки Оукли, я встаю спиной к нему, чтобы он видел имя, написанное на свитере, который свободно висит на моих плечах. Гордой улыбки, которая загорается на его лице, достаточно, чтобы я смело послала ему поцелуй, провоцирующий шквал шепотков вокруг меня.

Все мое тело явственно полыхает, когда я падаю на свое место и слегка прикрываю лицо ладонью.

– О боже! Ты видела его пресс, когда он поднял свитер? Кажется, мне нужен веер, – раздается голос позади.

Будучи любопытной, я без колебаний прислушиваюсь к девчачьему хихиканью.

– Ох, это уже слишком. Тайлер Бейтман слишком взрослый для тебя.

Второй голос гораздо старше первого и заставляет меня повернуть голову в поисках двух таинственных дам.

Через два ряда от нас я замечаю женщину, которой на вид сорок с чем-то. Она удобно сидит рядом с гораздо более юной, почти точной своей копией. Обе красивы, с голубыми глазами и светлыми волосами, за которые девушки вроде Морган платят парикмахерам сотни долларов.

У девушки самые длинные ресницы, которые я видела, маленький носик, идеально подходящий ее лицу, и изящные острые скулы. На обеих одинаковые свитера «Сэйнтс», хотя со своего места я не вижу, за кого они болеют.

– Да ладно, мам. То, что у меня есть парень, не значит, что мне нельзя смотреть на другого красавчика.

– Где я ошиблась с тобой? – вздыхает ее мать, но это не раздраженный вздох, а счастливый. От этого мое сердце сжимается. Боясь, что меня поймают за подслушиванием, я отворачиваюсь обратно. Однако не успеваю, и женщина обращается ко мне.

– Ох, дорогуша, извините за манеры моей дочери. Надеюсь, мы вам не помешали, – говорит она, сурово глядя на дочь, которая теперь переписывается с кем-то, совершенно не обращая внимания на окружающих.

– Нет-нет! Не помешали. Я просто искала… своих друзей! Они еще не пришли, – неловко бормочу я.

– Что ж, надеюсь, они скоро придут. Игра вот-вот начнется. Мы сами приехали всего несколько минут назад. Ненавижу пропускать разминку! Кстати, я Энн.

Ее материнский тон греет мне сердце, и я не могу удержаться от улыбки.

– Я Ава. Приятно познакомиться.

В глазах Энн мелькает что-то похожее на узнавание, но она не успевает ничего сказать, как ее перебивает дочка:

– Мам, прекрати пугать местных.

Девушка убирает телефон и смотрит на меня. На ее лице мелькает такое же выражение, и меня мутит от нервов. Девушка моргает, и ее взгляд становится обычным.

– Простите ее. Она редко выбирается куда-либо. Я…

– Ава, игра сейчас начнется. Скажи своим новым друзьям, что увидишься с ними в другой раз, – упрекает Морган.

Огни вокруг гаснут, и я говорю:

– Надеюсь, вы получите удовольствие от игры. Приятно было познакомиться с вами обеими.

* * *

Это случается в середине второго периода.

Толпа орет так громко, что мне хочется заткнуть уши, когда Оукли получает шайбу и покидает свою зону. Он на полной скорости скользит по льду, обходя всех соперников с уверенностью, которую я видела только у него.

Я замечаю игрока раньше него. Все происходит будто в замедленной съемке.

У Оукли нет шансов затормозить, когда он поворачивает голову и получает удар сбоку. Он ехал слишком быстро, и когда он летит по льду, я перестаю дышать. Он слишком сосредоточился на пути к воротам и не видел защитника, пока не стало слишком поздно.

С бешено колотящимся сердцем я встаю и смотрю, как его плечо врезается в лед, после чего Оукли лежит без движения. Впервые за вечер толпа замолкает.

На лед выбегает врач команды с носилками и маленьким красным чемоданчиком и загораживает от меня Оукли. У меня трясутся руки, пока я пытаюсь пройти мимо стоящих перед нами фанатов. Я даже не замечаю, что Морган держит меня за руку, пока она не тащит меня сквозь десятки тел. Когда мы наконец выходим на свободное место, я вскидываю руки ко рту, заглушая вскрик.

Оукли лежит на спине, зажимая правое плечо и скривившись от боли, но хотя бы двигается. Он кричит на судью, изо рта брызгает кровь и капает на лед вокруг лужицы возле его головы.

Врач стоит на коленях рядом с Оукли и безуспешно пытается помочь ему сесть.

Морган выкрикивает мое имя, и я отрываю глаза от Оукли. Она показывает на завязавшуюся на площадке драку.