Счастливый удар

Тайлер держит травмировавшего Оукли игрока за горло и раз за разом бьет. Он сбивает с соперника шлем и коньком отбрасывает его в сторону. Остальные судьи лихорадочно пытаются оторвать Тайлера, но он не останавливается.

Я слышу, как судья произносит «удаление» и «дисквалификация», но, похоже, Тайлер его не слышит.

– Какого черта происходит? – кричит светловолосая девушка, но ей никто не отвечает.

Адам кричит, чтобы привлечь внимание Тайлера, и каким-то чудом Тайлер отпускает соперника так быстро, будто обжегся. Не глядя больше ни на кого, он резко разворачивается и покидает лед.

К тому времени как я поворачиваюсь в ту сторону, где упал Оукли, его там уже нет. На его месте только ярко-красная лужица. У меня сосет под ложечкой.

– Иди, Ава. Он будет в медкабинете. Хочешь, я тебя провожу? – Морган растирает ладонями мои руки.

– Нет, я в порядке, – бормочу я и, развернувшись, оставляю ее там.

Расставив локти я начинаю проталкиваться сквозь толпу, не заботясь о том, что раздражаю кого-то и они ругаются на меня. Я миную трибуны и уже готова пересечь большое открытое пространство с лотками, когда меня кто-то хватает.

Это так неожиданно, что я чуть не спотыкаюсь, когда вокруг моего запястья смыкаются костлявые пальцы и дергают к круглому, невысокому телу.

– Эй! Что происходит? Ты подружка Оукли Хаттона, верно? Я видел тебя на фотках, – говорит незнакомец, брызгая слюной. Я не понимаю, он злится или ему любопытно.

– Отпусти меня, – велю я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос не дрожал от страха, пробирающего до костей.

– Отведи меня к нему. У меня есть вопросы для газеты.

Он сжимает крепче, когда я пытаюсь отнять руку.

– Пусти. Меня.

Мужчина скалит зубы, и я проглатываю скулеж, когда его хватка становится болезненной.

– Отведи меня к нему. Это поможет мне получить давно назревшее повышение.

– Единственное, что ты получишь, так хватая ее, это сломанный к хренам позвоночник.

Темно-карие, почти черные глаза встречаются с моими поверх плеча незнакомца, и я почти плачу от затопившего меня облегчения. Челюсти Тайлера сжаты так сильно, что, я уверена, болят, когда он встает между мной и незнакомцем и сжимает удерживающую меня руку так крепко, что незнакомец вскрикивает.

Мое освободившееся запястье пульсирует. В два огромных шага я оказываюсь за спиной Тайлера и глотаю воздух, стараясь забыть, что это вообще произошло.

– Тайлер Бейтман! Расскажешь мне, что там случилось? У тебя разбиты костяшки.

– Разбиты или нет, но если ты не свалишь обратно в клоаку, из которой появился, то я сделаю с тобой то же, что с Салливаном, – рявкает Тайлер.

– Всего один комментарий, – умоляет мужчина, явно наплевав на угрозу Тайлера.

– Идем, – тихо говорю я. Каким-то образом Тайлер напрягается еще больше. – Нельзя, чтобы тебя видели здесь таким, и команде не нужны плохие публикации из-за того, что ты побил какого-то мерзкого журналиста.

Он лишь резко кивает. Я выхожу из-за его спины и позволяю увести меня прочь от журналиста. Только увидев татуировку с окровавленным сердцем на его бедре, я понимаю, что он полуголый.

Тайлер мрачно посмеивается, как будто почувствовав точный момент, когда я заметила нехватку одежды на нем.

– У меня был выбор одеваться или найти тебя и отвести к Оукли. Он грозился лично пойти за тобой, но врач вправил его плечо до того, как он успел это исполнить.

– Он в порядке?

– Будет. Тот урод хорошо его задел.

– А ты? Ты в порядке? Ты разбил кулаки?

Он поднимает правую руку, и я с силой выдыхаю.

– Да. Не в первый раз и не в последний. Оно того стоило.

Я останавливаюсь и, как только он повторяет за мной, обнимаю его. Он неподвижен как статуя, когда я обвиваю руками его талию и прижимаюсь щекой к груди. Дружеские объятия выходят весьма неловкими, вероятно потому, что Тайлер не особо общительный, не говоря уже об объятиях.

Однако чрез несколько секунд он расслабляется и обнимает своими мощными руками мои плечи. Он подается мне навстречу, и я улыбаюсь.

– Спасибо. За то, что вступился за Оукли, но еще за то, что прогнал того парня.

– Ерунда, – нарушает тишину его хриплый голос.

Он отстраняется от меня и опускает глаза на распухшее месиво, бывшее когда-то его костяшками.

– Идем. Оукли, наверное, сводит всех с ума.

Оставшуюся часть пути мы не разговариваем, и я не успеваю оглянуться, как мы останавливаемся перед белой дверью со словом «врач», нанесенным жирными красными буквами.

– Я тебя оставлю. Просто входи. Уверен, тебя ждут.

Я смеюсь. Тайлер кивает и разворачивается, чтобы вернуться в раздевалку, но останавливается и смущенно смотрит по сторонам.

– И спасибо. За… объятие… Я не знал, как мне это было нужно, пока… ну, ты поняла.

Он покачивается на пальцах, готовый сбежать в любой момент.

– Тебе не обязательно благодарить меня, Тайлер. Мы друзья, а это то, как поступают друзья. Тебе не обязательно все время держать чувства в себе.

Я коротко ободряюще улыбаюсь ему. Он отвечает улыбкой, кивает и, снова развернувшись, уходит.

Собрав всю свою уверенность, я открываю дверь и вхожу в кабинет. Меня сразу же встречает запах дезинфектора, и я морщу нос.